Взвешенное и обдуманное решение
Николаева я считаю одним из самых деликатных и лояльных к зрителю режиссеров Краснодара. О том, что он написал заявление об уходе по собственному желанию, стало известно на прошлой неделе, и в творческой среде сразу же начались разговоры. Почему бессменный художественный руководитель молодого перспективного театра принял такое решение в то время, когда люди стремятся к стабильности и неохотно покидают насиженные места? Мы встретились до официального объявления и за чашкой чая обсудили сложившуюся ситуацию. Наша беседа получилась легкой и искренней. Как всегда, впрочем.
— Александр Геннадьевич, моя первая мысль: Николаев устал от рамок, которые существуют в Театре Защитника.
— Так же, как у человека обновляется кровь, любой театр должен обновляться каждые пять лет. Свежий ветер необходим. И я хочу, чтобы перемены пришли и в Театр Защитника Отечества. Теперь что касается меня лично: для творческого человека важно развитие и профессиональный рост. И я не являюсь исключением из правил. Мне поступило предложение возглавить театр в другом регионе нашей страны, и я его принял. Пришлось пройти не одно собеседование и выдержать сложные экзаменационные испытания, так как отбор был достаточно жестким.
— То есть никаких скандалов и интриг?
— Разочаровал? Ни скандалов, ни интриг. Мой уход — это взвешенное и обдуманное решение.
— И мосты вы жечь не стали?
— Не вижу смысла этого делать. Я не ухожу из Театра Защитника, а иду работать в другой театр, где для меня открылись новые горизонты. Как можно сжигать мосты и зачем?
— Элементарно. Хлопнуть дверью, да так, чтобы с мясом и громко. Очень многие так делают.
— Нет повода хлопать дверью и недоброжелательно прощаться с руководством края. У нас сложились замечательные отношения с министром культуры Викторией Юрьевной Лапиной, и к моему выбору она отнеслась с пониманием.
— А вам не жалко все бросать? Появился зритель, театр становится все популярнее.
— Живу по принципу: не нужно сожалеть о принятых решениях. Был хороший продуктивный период, он прошел, но остались результаты моего труда — это те спектакли, которые сейчас есть в репертуаре и на которые, как вы отметили, идет публика.
«Нельзя оставить родной город навсегда»
— Новогодняя кампания будет проходить уже без вас. Акцентирую внимание потому, как многие родители рассматривают Театр Защитника для посещения на праздники. Ваш спектакль «Лунный принц» приняли даже самые придирчивые критики.
— Да, мне это было приятно, и думаю, что это справедливые отзывы. Знаю, что и наши зрители писали положительные комментарии о «Лунном принце». Оставил свои рекомендации по постановке новогоднего спектакля. Планировалось, что это будет «Поцелуй принцессы». Сам персонаж, солдатик, отлично перекликается с политикой театра: мужество, честь, отвага и горящее сердце!
— Уже известно, кто станет вашим преемником?
— Пока что такой информацией я не располагаю. Театр движется вперед, думаю, что место руководителя займет достойный.
— Полагаю, что не только я удивилась вашему уходу: вы на одном месте столько лет, тогда как многие режиссеры сегодня ставят на разных площадках страны. Мы привыкли.
— Передо мной стоял большой комплекс задач, и не было возможности ездить куда-то еще, так как работа требовала постоянного моего присутствия. Всегда говорил, что я — раб театра. В хорошем понимании этого слова, разумеется.
— Стало быть, вы не только театр покидаете, но и город?
— Нельзя оставить родной город навсегда. Здесь живут мои родители и очень многое в моей жизни связано с Краснодаром. Это же наш уютный маленький Париж!
— Какой театр вы будете возглавлять? Чувствую, что вы уходите от ответа.
— Ну почему же? Это театр с историей, в который я прихожу в тот момент, когда ему предстоят глобальные изменения.
— Опять с нуля создавать?
— Не совсем. Театр существует несколько десятков лет, но будет строиться, и в скором времени завершится строительство нового здания.
— Все хорошо и позитивно у вас получается. Нерва не хватает. По каким местам будете скучать в Краснодаре?
— Я влюблен в архитектуру старого центра. В других городах, возможно, она даже и разнообразнее, но это родные улицы и здания, которые ты знаешь. Здание Театра Защитника также потрясает своим обликом. По атмосфере старого Краснодара буду скучать, она присутствует и со временем не уходит. Есть такая избитая фраза, отражающая действительность: «Если есть на свете рай — это Краснодарский край».
— Тем не менее, вы хотите перемен. Это потому что человеку всегда не хватает «перца»?
— Я жил и работал в Москве, когда учился в ГИТИСе, свой путь начинал в театре им. Маяковского с должности машиниста сцены. У меня были постановки в Архангельске, Перми, Ижевске. Четыре года проработал в Туапсе в Театре юного зрителя. Для меня это норма — менять города.
— Вас не пугает, что в новом театре вас будут рассматривать под лупой. Это у нас своих берегут.
— Не пугает. Это новый опыт, и он необходим. Определенно, что самый сложный экзамен я уже сдал.
«Задачи удивить нет. Есть цель достучаться»
— Замечаю, что многие режиссеры воспринимают оценки зрителей болезненно: публика не всегда согласна с их взглядом и порой жестко критикует. Тяжело жить в постоянном режиме оценивания?
— Любому режиссеру хочется, чтобы его творчество нравилось. Нельзя быть художником только для самого себя: «Я художник, я так вижу». Всегда стараюсь ориентироваться на зрителя. Это не просто спрос, а то, что найдет отклик в человеческом сердце. Если это классика, то бережное и деликатное отношение к ней.
— С режиссерами, как правило, очень непросто беседовать. Некоторые вообще отказываются от диалога. Например, Елизавета Бондарь, которая поставила в драме «16 мм обратимая» 16+. Что вы думаете об этой работе? Она вызвала много споров.
— Очень концептуально. Я бы даже сказал — фестивально. Знаете, есть режиссеры, для которых самое основное — удивить. Кто-то раскрытием материала удивляет, кто-то — формой. Мне хочется достучаться до сердца зрителя, и дорог автор. Да, режиссер должен не только рассказывать сюжет произведения, но и давать свой взгляд на ту или иную проблему, но для меня все-таки первичен драматург. Пойми, что он хотел сказать, и как это сопряжено с самим тобой, потому что ты не просто творец, а гражданин, и у тебя должна быть своя позиция по поводу сегодняшнего дня. Театр, в свою очередь, должен говорить, что происходит у нас за окном. Форма неразрывно связана с содержанием, но форму — придумай, а содержание — вскрой. Форма без содержания — зачем?
— Пришла к выводу, что режиссер транслирует то, что у него болит. Если он в депрессии, то в зале будет темно, а происходящее на сцене — непонятно.
— В первую очередь режиссер должен работать с артистом, а не какие-то штучки применять, которые используются для удивления зрителя.
«Русский театр уходит от культуры Запада»
— Расскажите о работе «12-я ночь» 12+ Даниила Безносова в Театре Защитника. Еще не видела этот спектакль. Стоит ли его посмотреть и почему?
— На мой взгляд, получилась очень позитивная и солнечная комедия, чего сегодня так не хватает зрителю. Рад, что в репертуаре появился Шекспир, один из величайших драматургов, помимо Чехова. Актерские работы интересные, как и сам подход режиссера. Сценографическое решение: на сцене песок. Но о «кухне» лучше говорить с артистами, которые непосредственно заняты в этой постановке. Я не был участником процесса.
— Безносов любит песок. Он присутствует и в его спектакле «Утиная охота» 16+ в театре драмы.
— Это красиво и зрелищно. Пускай, в этой тенденции нет ничего нового, но зритель, который подобного не видел, удивится и порадуется такому художественно-выразительному средству. Если песок работает (а он работает), почему нет?
— Вы сопереживаете в театре, когда смотрите спектакли коллег?
— У меня идет рабочий процесс: как это сделано? Конечно, я подключаюсь к артистам, но за редким исключением театр может меня затянуть. Однако такие спектакли были. «Война и мир» в театре им. Евгения Вахтангова, например, который приедет на гастроли в Краснодар. Завидую тем, кто еще не видел этой грандиозной вещи, и рад за краснодарцев, что у них будет возможность к ней прикоснуться.
— На ваш взгляд, как будет развиваться театр в России?
— Мне кажется, что мы уходим от так называемого постмодернизма, от культуры Запада, которая в какой-то момент пришла в русский театр. И это меня радует. Сегодня театр идет в сторону театра переживания — это классическая русская школа. В то же время он должен быть абсолютно разным. Хорош любой жанр, кроме скучного!
