Сегодня мы впервые публикуем рассказ, да еще и фантастический. Для нас это новый опыт, который мы планируем повторить.
Действие в истории Тимура Рыжкова происходит в мире, не поверившем в коронавирус. Из-за того, что власти пошли на поводу у народа и не стали вводить никаких карантинных мер, здравоохранение трещит по швам, в поликлиниках и больницах не осталось настоящих врачей – «сгорели», борясь с пандемией. На вакансии докторов берут кого попало, а санитарами работают уголовники – таким образом «мотая срок».
До недавнего времени я поликлиники недолюбливал. Я вообще никогда не ходил бы к докторам, кабы не хроническая болячка на пальце ноги. И вот вроде хирург все делает быстро и небольно, но все равно потом еще неделю ходишь сам не свой.
Так что лечение очередного обострения я откладывал как мог. Тут еще эта пандемия грянула, в новостях собщили, что всех врачей заставили отрабатывать дополнительные смены в ковидниках — ну куда им еще и мои проблемы сверху? Но когда палец стал менять цвет, пришлось все-таки искать сайт районной поликлиники, чтобы записаться на прием.
Свободных окон у хирурга оказалось предостаточно. Хотя чему удивляться: сколько хожу в 20-й кабинет, никогда не видел там очередей. Однако приковыляв туда к назначенному времени, обнаружил перед нужной дверью не просто очередь, а целое столпотворение: десятка два работяг в одинаковых спецовках осадили кабинет, покашливая и сжимая в руках какие-то бланки.
— Вы все в 20-й? — поинтересовался я.
— Ага, — был ответ. — На внеплановую диспансеризацию.
— Надо было с самого начала всех на карантин посадить, — сварливо изрек кто-то в толпе. — Посидели бы дома месяц, сейчас не пришлось бы каждую неделю санитарные нормы менять.
Завязался вялый спор, сто раз слышанный и прекрасно предсказуемый: от «зато удалось избежать падения экономики» к «она все равно упала из-за убыли населения» — и снова по кругу. Мне же во всем происходящем что-то казалось неправильным, и вскоре я сообразил, что именно.
— Разве для диспансеризации хирург нужен? — для пущей выразительности я простер руку в сторону таблички на двери кабинета.
И тут же заметил, что к надписи «Хирург» снизу подклеена целая гирлянда листов: «Кардиолог», «Гастроэнтеролог», «Невролог» и, наконец, нервно выведенное от руки «Полн. спис. спец. в каб. №20 можно уточн. в регистрат.».
— По врачам-то «корона» сильнее всего ударила, — прокомментировал сварливый голос. — Им деваться некуда: контактировать с заболевшими постоянно приходится. Вот и вылетают один за другим. А кто остался, за двоих работает.
— Зато диспансеризацию проходить стало удобно, —
невесело добавили из толпы. — Раньше надо было 10 кабинетов обойти, а теперь все печати в одном месте ставят.
***
— Аммм… Эммм… — на какое-то время я даже утратил дар речи, настолько меня поразило увиденное в кабинете.
Там, где в прошлые мои визиты неизменно восседала румяная и смешливая Тамара Иосифовна, на сей раз вальяжно раскинулся, закинув на стол ноги в ботинках, некий болезненно тощий юноша в белом халате и с прической «ирокез инопланетный». То, что мне поначалу показалось игрой света и тени на его лице, оказалось вытатуированными надписями — совершенно, впрочем, нечитаемыми.
— Хорош мычать, — молвил юноша и протянул мне бумажку. — Выписываю тебе рецепт: «Жмукодин», спроси в аптеке на первом этаже. Принимать три раза в день перед едой. Или после еды. И давай уже свой диспансерный лист, не задерживай очередь.
— А где Тамара Иосифовна?
— Ее отстранили полгода назад, после нервного срыва на фоне постоянных переработок. Я вместо нее теперь.
— А вы точно доктор?
— Самый настоящий! Вон, гляди, на табличке написано.
Я обернулся. На двери и правда висела вполне себе официального вида табличка «Мартин Пикачуевич Ламборджини, врач широкого профиля». У меня возникло сразу очень много вопросов, на один из которых доктор уже начал отвечать:
— Прикольное у меня имя, да? Настоящее! Мне когда первый паспорт выдали, я сразу от родителей сбежал и поменял все, кроме имени. Сейчас я, конечно, отчество взял бы посерьезнее: Спайдерменович или типа того.
— Но почему табличка на внутренней стороне двери, а не на наружной?
— Та снаружи ее отвинчивали все время. Нравится народу мое имя, кхе-кхе.
— А где вы на доктора учились, если не секрет?
— Вон там, — он указал в окно. — Видишь гараж? Там для тех, кто приходит по объявлению, проводят 8-часовые курсы. Потом тест сдаешь, если хотя бы половину угадал — поздравляем, вы приняты. Вот ваша «клятва гиппопотама», вот халат.
— Но разве за восемь часов можно стать хирургом?
— Ну так эпидемия же! Острая нехватка врачебных кадров. Я как узнал, сколько тут платят, сразу понял, что докторское призвание — это мое. Тем, кто в «красной зоне» с ковидными работает, платят еще больше, но зачем рисковать, если можно здесь совмещать несколько специальностей и получать в сумме почти столько же. Так что я тут и кардиолог, и гастроло… гастерэстер… Ну, в общем, много кто. На что, кстати, жалуешься, пациент?
— Вот на это, — я снял ботинок.
— Да что ты мне ногу свою суешь? Словами можешь сказать, что это?
— Могу. Но не пойму, какой толк специалисту… гм… вашего уровня от того, что я скажу название.
— Как это «какой толк»? Я вобью это название в поисковик, открою видеоурок, и под это видео быстро где надо почикаю.
— То есть вы реально оперируете под инструкции от Гугла?
— Да ну, какой Гугл! Там сложно. Я обычно «Тик Ток» смотрю.
— «Тик Ток»?!
— Что, проблемы со слухом? Это в кабинет номер… — он заглянул в какую-то таблицу. — Ух ты, это тоже ко мне. Вообще не помню, когда я на лора выучился.
— А можно мне к какому-нибудь нормальному врачу?
— Можно. К гинекологу.
— Что?!
— Я серьезно. У нас в поликлинике гинеколог остался единственный, кто реально в меде учился. Но имей в виду: к нему очередь за две недели занимать надо.
Дверь кабинета приоткрылась, заглянул работяга.
— Можно побыстрее, а? Нам на работу надо возвращаться.
Мартин Пикачуевич внезапно оскорбился:
— Что вы себе позволяете? У меня пациент! Немедленно выйдите, а то Анестезиолога позову.
— Анестезиолог, — повторил я, — тоже по объявлению пришел?
— Не. Под вооруженным конвоем. Анестезиолог — это его кличка, так-то он боксер, мотает в нашей поликлинике срок за хулиганство.
— Мотает срок?
— Ну, исправительные работы. Для профессии врача еще удалось создать такие условия, чтобы люди приходили. А у санитаров с этой эпидемией вообще жесть: никого добровольно не заманишь на эту должность. Приходится назначать по решению суда.
Видимо, услышав знакомое слово, из подсобки в кабинет втиснулся низколобый амбал и направился в мою сторону, гневно рокоча:
— Кто тут самый больной, ты, что ли? Тебе пальпацию лимфоузлов давно не делали? Может, померить температуру методом Шмидта-Буало?
Доктор еле успел втиснуться между мной и Анестезиологом:
— Брейк, Анестезиолог! Хорош! Этот не бузит, бузят вон там.
Громила направился в коридор, и оттуда начал доноситься приглушенный шум суматохи. Мартин Пикачуевич как ни в чем ни бывало повернулся ко мне:
— Ну что, выписывать направление к гинекологу? Но я сделаю это при одном условии, — он черканул закорючку на рецептурном бланке и протянул его мне. — Пройди курс лечения «Жмукодином». Принимай два раза в день. Ну или хотя бы один.
— Да что вы мне все время пихаете этот шмукодин?!
— Ж-ж-ж.
— Чего?!
— Первая буква «ж». Хворей сто, ответ один: «Жму! Ко! Дин!»
— Это несерьезно. Про ваше снадобье недавно в интернете писали: ни одно независимое исследование не выявило у этого препарата хоть какую-то эффективность.
— Я в курсе, там не так. Там сказано, что у «Жмукодина» эффективность не хуже, чем у плаценты.
— У плацебо?
— Да какая разница! И тяжелых побочных эффектов обнаружено всего два: дневной храп и бородавки.
— Бородавки.
— Бородавки — это вообще ерунда. Я их уже даже без «Тик Тока» умею удалять! Возьми рецепт! У меня премия от «жмукодинщиков» сгорит, если я за месяц план по продажам не выполню!
В этот момент у меня возникла одна идея, и я решил расспросить доктора кое о чем.
***
Настало время перейти к тому, ради чего я затеял свой рассказ.
Приходите в нашу районную поликлинику ко мне на прием. Я теперь аллерголог-иммунолог. Изучить эту специальность оказалось совсем несложно: главное — чтобы пациент пришел с результатами анализов. Тогда просто зачитываешь вслух медкарту: «рекомендую исключить из рациона оксид меди» или типа того.
Я стараюсь быть нормальным доктором. Не пытаюсь впаривать всем «Жмукодин». Надо ведь понимать, где пустышка, вызывающая бородавки, а где нормальные лекарства. Такие, как пастилки универсального действия «Инфрафапс». «Инфрафапс» — скажем смерти: «Не сейчас!»
Но главная моя гордость — вторая специальность. Недавно нашего гинеколога увезли с нервным истощением, вакансия освободилась… и я уступил ее Мартину Пикачуевичу в обмен на зубоврачебную практику.
Так что приглашаю всех лечить зубы у меня! Правда, «ТикТок» почему-то моментально удаляет все зубодерные видео, так что приходится экспериментировать. Но мои пациенты всегда сидят смирно и не дергаются. А все потому, что я работаю в связке с опытным Анестезиологом.
