Дом мертвецов
Если бы кто-то сказал бывшему хозяину цветочного магазина Францу Мареку, что этот теплый денек в самом начале лета 1920 года останется в его памяти неизгладимым кошмаром, он бы наверняка не поверил, а то и рассердился — что за чушь! С утра 7 июня, как говорится, ничего не предвещало беды. Жизнь текла в привычном русле провинциального города, пока Франц Францевич не решил заглянуть в дачный домик на Дубинке к старому другу и соотечественнику Карлу Лаврентьевичу Гуснику, человеку в Екатеринодаре известному и до революции весьма почитаемому.
Почтенный цветовод приблизился к дому, толкнул приоткрытую дверь, вошел внутрь и обмер. Там лежало пять бездыханных тел, включая самого Карла. Марек немедленно сообщил о трагедии в милицию.
Из книги записей смертей за июнь 1920 года городского загса следует, что дом по адресу: ул. Ставропольская, Сады, квартал No51 стал местом гибели 70-летнего Карла Гусника, его соседей — семьи Салавец, Карла и Ольги, а также двоих подростков — 14-летнего Василия Курицына, ученика высшего начального училища и 16-летней Марии Курицыной. Все они, согласно медицинской экспертизе, проведенной врачом 4-й лаборатории на Дубинке Михаилом Ерохиным, были задушены. Всех погибших, кроме Гусника, похоронили на Дубинском кладбище. Карл Лаврентьевич нашел свой последний приют на Всесвятском. Дальнейшая судьба расследования этого преступления весьма туманна.
Исследователи не нашли никаких архивных данных о том, кто совершил групповое убийство, сколько вообще было злодеев, и понесли ли они наказание. Не названа и причина жестокой расправы. В стране в то время полыхала Гражданская война, в городах и станицах царили анархия и бандитизм. Задушить или зарезать могли любого — за кусок хлеба или новые сапоги, а тут дом, где жил не просто старик, а крупный промышленник, основатель первого на Кубани чугунно-литейного механического завода («Краснолит», позже — завод тензометрических приборов «Тензоприбор»).
Чтобы оценить масштаб личности человека, оказавшегося к вечеру 7 июня 1920 года в мертвецкой вместе с остальными четырьмя убиенными, сделаем небольшой экскурс в историю.
Владелец заводов, котлов, пароходов
Карл Лаврентьевич Гусник прибыл в Россию из Австро-Венгерской империи. В 1886 году он основал в Краснодаре завод, который изначально специализировался на ремонте молотилок, а позже стал выпускать паровые котлы, оборудование для мельниц и маслобоен и пр. К 1914-му оборот производства исчислялся уже в 140 тыс. руб. в год — довольно много по тем временам. На заводе, начинавшемся с паровой машины и медеплавильной печи, к этому времени установили два нефтяных двигателя общей мощностью 32 л/с. При заводе действовал склад техпринадлежностей, которым заведовал сын хозяина Владимир, а также кузнечные мастерские. Созданные там литые пороги, ажурные крылечки, металлические лестницы и канализационные люки до сих пор можно встретить на улицах старого Краснодара.
Карлу Гуснику принадлежали также котельный завод, колбасная фабрика, склад механических машин и маслобойное производство в станице Гривенской (последним владел вместе с сыном). В 1915 году Карл Лаврентьевич вошел в правление акционерного общества «Кубанское пароходство», а спустя год его сын, к слову, видный общественный деятель, стал там директором. Кроме всего прочего, Карл Гусник являлся председателем Чешского национального общества «Сокол» в Екатеринодаре.
Во время Первой мировой войны на заводах Карла и Владимира Гусников производили снаряды к бомбометам для фронта. А потом грянула Октябрьская революция. Пути отца и сына разошлись. После распада Австро-Венгрии и образования независимой Чехословацкой Республики Владимир уехал на историческую родину и больше никогда не возвращался в Россию. Отец же остался в Екатеринодаре.
Он отошел от дел, как и его друзья — Марек и Салавец, занимался садоводством, вел довольно тихий, скромный образ жизни. Но былая слава «владельца заводов и пароходов» многим в городе не давала покоя. Злые языки шептали по углам: «Куда, ну куда же старик спрятал свои несметные сокровища?» Очевидно, все эти слухи и домыслы и подтолкнули кого-то на преступление. И однажды злодеи нагрянули в дом к Гуснику. Впрочем, мотивы для убийства могли быть и совсем другими — все так и осталось загадкой.
Убийца известен?
И все же у краснодарцев появилась возможность узнать, кто и за что убил Карла Гусника. Правда, это всего лишь авторская версия из новой книги Андрея Фаниева, заместителя председателя краевой Ассоциации ветеранов боевых действий ОВД и ВВ России, подполковника внутренней службы в отставке, а ныне прекрасного литератора. Мы побеседовали с ним.
— Ваша первая книга «Экстренный розыск» очень понравилась краснодарцам. Что вас вдохновило взяться за перо?
— В большей степени желание рассказать жителям Кубани, Краснодара о людях, про которых никогда и нигде не писалось: о сыщиках, внесших огромный вклад в стабилизацию криминогенной обстановки, резко осложнившейся после революции 1905-1907 годов. В основу сюжета легли преступления, совершенные в Екатеринодаре до революции и вызвавшие, как принято говорить сейчас, большой общественный резонанс. Все они были блестяще раскрыты начальником Екатеринодарского сыскного отделения Александром Пришельцевым. Хотелось также показать быт Екатеринодара, замечательные по красоте здания и рассказать о людях, которые, не жалея сил и средств, трудились для процветания и благоустройства нашего города.
— Знаю, что эта история получила продолжение…
— Пресс-служба ГУ МВД России вместе с одной из краснодарских турфирм проводила городские квесты по мотивам книги «Экстренный розыск». Начались съемки одноименного веб-сериала, где я имею честь играть Пришельцева. В настоящее время две российские кинокомпании прорабатывают вопрос о полнометражном фильме, причем в нем помимо актеров будут сниматься и действующие сотрудники краснодарской полиции.
— Почему вы написали продолжение?
— Мне часто задавали вопрос: «Что произошло с героями после Октябрьской революции?» И вот я написал вторую книгу. В ней рассказывается о первых шагах и создании кубанского сыска, о жестоком убийстве известного екатеринодарского промышленника Карла Гусника, вместе с которым погибло еще четверо человек.
— Убийц ведь так и не нашли, однако у вас, как я понимаю, есть своя версия?
— К сожалению, это преступление не было раскрыто, но я взял на себя смелость восстановить справедливость и наказать преступников. Впрочем, напомню, что это художественное произведение. Для динамичности сюжета я объединил два реальных уголовных дела, так как схемы их были похожи — убийство Гусника, которое произошло в июне 1920 года, и гибель семьи Колбасиных, случившаяся в декабре. Дотошный читатель, безусловно, обнаружит некоторые несоответствия, но книгу ни в коей мере не следует рассматривать как учебное пособие, однако сквозь призму времени и пыль архивных документов можно заглянуть в прошлое и увидеть, как зарождался кубанский уголовный розыск, 100-летие которого мы отметили совсем недавно, 30 марта.
— Итак, кто и за что убил Гусника по вашей версии?
— В моей книге Карла Гусника убили в надежде найти его богатства. Убийцы — белый офицер, бывший спортсмен, обладавший огромной физической силой, и крестьянин, житель кубанского хутора, находящегося неподалеку от Екатеринодара. Они забрали у Гусника коллекцию монет. Именно этот факт помог сыщикам выйти на след преступников.
В статье использованы данные Государственного архива Краснодарского края, в поиске которых неоценимую помощь оказал заместитель начальника отдела, кандидат исторических наук Сергей Владимирович Самовтор.
