Всем на зависть

Как развлекался екатеринодарский бомонд? Оказывается, что и в нашем провинциальном городке, на окраине Российской империи, делалось это изысканно и со вкусом, в местных клубах, один из которых — Второе общественное собрание. Как писали в уставе, учреждалось оно «для приятного препровождения времени в беседе, чтении газет и журналов, в дозволенных играх и танцах». Клуб наш, созданный, как и другие в России, по образу английских, был открыт еще в 1888 году, но долгое время не имел своего помещения. Екатеринодарские купцы-учредители, люди состоятельные и гордые, надумали построить собственный новый клуб, причем такой, чтобы всем на зависть. Решили, что здание должно быть непременно двухэтажным, вместительным, с большим концертным залом, со всеми строительными достижениями того времени.

Мечтал строить красивые дома

Тогда-то и вспыхнула на небосклоне екатеринодарской архитектуры комета по имени Рыбкин. Проект никому прежде не известного молодого конкурсанта был признан лучшим среди пятерых участников и получил первую премию в 400 рублей. Рассмотрели мэтры схемы и чертежи и, недолго думая, решили поручить амбициозному юноше и саму постройку здания. Об архитекторе, выигравшем столь сложный конкурс, писали газеты, заговорили о нем и местные свахи — стали строить свои матримониальные планы: судачили, что молодой архитектор не женат, хорош собой, поселился в гостинице «Метрополь», только что открытой на ул. Красной.

Из опубликованных в открытом доступе семейных архивов его родственников-крымчан удалось узнать, что Рыбкин Михаил Иванович родился в 1885 году в многодетной семье в Ростове-на-Дону. С ранних лет прекрасно рисовал и мечтал строить красивые дома. В юношестве самостоятельно изучал французский язык, работал грузчиком в порту и копил деньги на учебу в Париже.

Прибыв в наш город, Рыбкин с головой окунулся в работу. Не отрываясь от основного строительства, Михаил участвует в еще одном конкурсе: разрабатывает план фасада для здания Общества взаимного кредита и тоже получает 1-ю премию за свой проект под девизом «Меркурий». Мы знаем его как фасад Банка России на ул. Орджоникидзе. (Архитектор Николай Козо-Полянский, а декор выполнен академиком Иваном Калмыковым, который специально приезжал в Екатеринодар в 1913-м).

Уже в начале 1913-го новое здание Второго общественного собрания было готово, но внутренняя отделка потребовала еще много труда и времени. И наконец 27 октября 1913 года его освятили, потом был устроен завтрак для членов клуба и гостей в сопровождении Войскового симфонического оркестра. Новое строение в стиле модерн эффектно вписалось в архитектурный ансамбль Соборной площади.

К юбилею Второго Общественного собрания было приурочено не только новоселье, но и приезд композитора и пианиста Сергея Рахманинова 3 ноября 1913 года. По просьбе публики композитор исполнил свое новое произведение — польку, впервые прозвучавшую именно в нашем городе. В честь этого события на здании установлен бюст музыканта (скульптор Александр Аполлонов).

Михаил Рыбкин. Фотография из семейного архива внучки Людмилы Александровны Костенко (Рыбкиной).

Картежников с позором изгнали

Здание и сегодня удивляет своей прихотливой конфигурацией, представим, как оно поразило екатеринодарцев. Трехэтажный дом имел два входа: главный — с ул. Бурсаковской — и специальный, ведущий на 2-й этаж в концертный зал на 700 зрителей, что небывало много для казачьей столицы, — с ул. Соборной. На нижнем этаже находились библиотека и читальня, а рядом — две игорные комнаты, столовая и бильярдная.

Шикарное здание мгновенно превратилось в центр культурной жизни города. В большом зале — с выходом на балкон! — проходили балы, на сцене ставились спектакли и шли концерты. Не пустовали и игорные комнаты: Екатеринодар был знаменит своими картежниками. Игры шли столь азартно, что в феврале 1917 года наказной атаман закрыл клуб для посещений. В 1918-м, в период, когда в город вошли революционные войска, здесь располагался Екатеринодарский совет рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов. Когда Екатеринодар заняли деникинцы, разместилась Кубанская законодательная рада — та, что мечтала сделать Кубань самостийной.

И Детский театр, и клуб знакомств

Именно здесь замечательный детский поэт Самуил Маршак в1921году создал первый в стране Детский театр, и впервые были поставлены знаменитые «Кошкин дом» и «Финист — Ясный сокол» — детские пьесы, которые потом несколько десятилетий шли по всей стране. Под разными названиями, например, Центральный рабочий клуб, в нем, как и прежде, продолжали ставить спектакли и организовывать концерты. В 1929 году здание передали Дому Красной Армии, а в 1937-м в нем впервые выступил Кубанский казачий хор. Во время оккупации он был занят: там располагался немецкий офицерский клуб.

С 1946 года здание занял гарнизонный Дом офицеров. Более полувека он был одним из центров культурной жизни Краснодара: здесь проходили фестивали солдатской песни, работали научные общества, многочисленные кружки для всех возрастов, театральные студии и даже литературная гостиная. А знаменитые танцы в Доме офицеров долгое время были негласным, но всем известным клубом знакомств!

Правда, последние годы своего существования Дому офицеров для того, чтобы сводить концы с концами, приходилось сдавать в аренду свои помещения, в том числе для всевозможных «выставок-продаж шуб». Здание ветшало и разрушалось. В итоге оно было передано краевому министерству культуры —
и сегодня масштабные работы по его реставрации близки к завершению.

Куда уехал архитектор?

Как же дальше сложилась судьба зодчего, подарившего городу образец русского модерна? Закончив две видные постройки — клуба и банка и получив солидное вознаграждение, молодой человек отправляется в заграничный вояж. В письме к своему другу, создателю картинной галереи Федору Акимовичу Коваленко, он восхищается порядком и чистотой немецких городов и просит прислать адрес его знакомой парижанки. А потом, как рассказывает в своем очерке краевед Виталий Бардадым, Рыбкин возвращается в Екатеринодар и предлагает тогдашнему градоначальнику Николаю Дицману свои услуги по созданию колоссального проекта города-сада в Екатеринодаре. Но предложение это принято не было.

О дальнейшей судьбе Михаила Рыбкина мы узнали из материалов сайта «Наследие», собранных Владимиром Шмелевым. О знаменитом деде и прадеде ему поведали потомки, живущие в Крыму и бережно хранящие семейные реликвии.

Михаил Рыбкин женился на выпускнице Института благородных девиц Анне Славгородской в августе 1919 года — зря строили планы екатеринодарские свахи! В Ростове-на-Дону у них родился сын Владимир. Семья жила очень дружно: в любви, ласке и достатке. Переезжала из города в город — туда, откуда поступали заказы на строительство. В 30-х годах прошлого века жили в Сочи, где Рыбкин выполнял проекты для санаториев.

По воспоминаниям сына архитектора, рабочие могли запросто прийти в дом к Рыбкиным — хозяева радушно принимали всех, и не было разницы, рабочий это или инженер. Анна Афанасьевна очень вкусно готовила, всегда была свежая выпечка к чаю. Вечерами грели самовар, и за чаепитием решались, согласовывались или изменялись планы по проекту. Михаил Иванович всегда был бодр, красив, одевался по моде, носил тросточку. Легко писал и разговаривал на французском. Прожил интересную творческую жизнь, пережил Великую Отечественную войну, последние годы провел в Ростове-на-Дону, тяжело болел. Ушел из жизни в голодный послевоенный 1946 год. Супруга пережила его на 36 лет и скончалась в 1978-м.

А нам хочется верить, что совсем скоро мы увидим в первозданной красе архитектурный шедевр талантливого мастера.

Комментарий

 «Исторический облик будет полностью восстановлен»

Георгий Давыденко, начальник управления Госохраны объектов культурного наследия:

Исторический облик здания бывшего Дома офицеров на ул. Красноармейской, 48 будет полностью воссоздан как внутри, так и снаружи. Для этого предварительно были проведены серьезные изыскания, определялась первоначальная цветовая гамма фасада и интерьеров. Реставрационные работы идут параллельно с ремонтом. Это был огромный объем работы, ведь за минувшие сто с лишним лет многое утрачено. Но реставраторам удалось выявить даже те элементы, которые первоначально не планировали восстанавливать. Среди них метлахская плитка начала прошлого века, обнаруженная в одной из комнат, оселковый мрамор колонн — изначально о нем не были информированы.