Как кубанские сыщики ловили злодеев 100 лет назад

Решила, что скоро догляд ей нужен будет, вот и пустила к себе квартирантов – Ивана Гаврикова с женой Анной и двумя детьми. Семья эта приехала с Орловщины. К слову сказать, уже тогда на Кубани было много приезжих.

Все потому что край благодатный и географическое расположение удобное, торговые пути рядом – всегда заработок можно найти. Договорилась старушка Новикова с Гавриковыми, что они будут ее досматривать, а за это Агриппина завещает им свою недвижимость. Сказано – сделано.

Два месяца все шло хорошо, муж с женой с почтением относились к хозяйке дома, дети очень полюбили ее, спали вместе с «бабушкой», как они ее называли, на русской печи. И вот в апреле 1927 года соседи забеспокоились: уже пять дней, как не видят они Агриппину. Сообщили в милицию.

Максим Попов, который с января 1927 года был переведен в Тахтамукаевское райотделение на должность завугро, пришел в дом и стал расспрашивать у Гаврикова, куда же пропала старушка. Тот ответил: как ушла в Краснодар пять дней назад купить себе что-то, так до сих пор и не вернулась.

Решил поговорить с детьми, но сделать это деликатно, а главное, незаметно для родителей. Чем же удивить малышей? Конечно же, сладостями! Купил килограмм конфет и поручил оперуполномоченному отвлечь взрослых. Угостил ребят, около часа играл с ними, а затем осторожно завел разговор.

Дети рассказали ему, что вовсе не пропала баба Гапа, отец с матерью убили ее, спрятали тело в мешок и выбросили в реку. Услышанное не могло не шокировать. Ведь не бандиты ж какие-нибудь с большой дороги, а вроде бы благопристойная семья, а такое сотворили! И все ради жилплощади!

Сотрудники УГРО незамедлительно вызвали пожарную охрану с баграми. Спустя время тело несчастной вытащили из воды. Теперь отпираться было бессмысленно, Гавриковым пришлось признаться в убийстве.

Сколько ни искали, все без толку. Прошла неделя, другая, жизнь шла своим чередом, и как-то уже стали забывать об этом ЧП. Но раз уж в начале повествования было ружье, то по всем законам драматургии оно не могло не выстрелить в продолжении.

Объявилось пропавшее оружие через два месяца в буквальном смысле на большой дороге. В тот день автобус с двадцатью пассажирами ехал из Краснодара в Горячий Ключ. Кто-то дремал, кто-то лениво рассматривал пейзаж. Вдруг машина резко дернулась и замерла в клубах пыли.

На дороге стояли пятеро вооруженных людей, их лица были измазаны сажей, что придавало им более зловещий вид. Говорили грабители с сильным акцентом. Пассажиров высадили, обыскали, забрали деньги и чемоданы. Затем сели в автобус и вместе с награбленным уехали в сторону Горячего Ключа.

Брошенный автобус нашли в лесочке недалеко от Горячего Ключа. Связанный шофер здесь же, а рядом та самая винтовка, которая пропала в сельсовете. Осмотревшись, оперативники заметили, что недалеко, на полянке, мальчик пасет коров. Попов подошел к нему, разговорились.

Юный пастух представился Николаем, сказал, что ему 12 лет и он живет в Горячем Ключе вместе с братом Михаилом. На вопрос, не видел ли кого поблизости, мальчик ответил, что 3-4 часа назад мимо прошли пятеро мужчин, измазанных сажей, с какими-то чемоданами в руках. Но самое интересное, что в одном из них он узнал своего брата.

Подошел ближе и увидел большой мешок, на котором были отчетливо видны отпечатки лошадиных копыт. Мешок был обвязан проволокой, за которую зацепилось сено. Кое-как размотал, открыл и чуть не упал – в мешке был труп!

Убитого быстро опознали. Это Семен – сторож сельсовета Шинджий, того самого, откуда в мае украли ружье. Мужчине проломили череп каким-то тупым предметом. Кровь еще не успела засохнуть, в волосах запуталось сено.

В карманах – паспорт и 20 рублей, их злодеи не тронули, значит, не ограбление это было. Но кто же убил сторожа, а главное, за что? Было очевидно, что мешок с телом сюда привезли на лошади, и, судя по оставленным частицам, лошадь была серого цвета.

Оперативная группа отправилась в Шинджий, и там выяснилось, что Семен в отпуске! Он попросил две недели, чтобы проведать близких в Рязанской области, откуда сам был родом. А найденные у него в кармане 20 рублей – не что иное как отпускные.

Удалось выяснить, что накануне сторож отправился пешком в Краснодар. Добраться до города в этот же день он вряд ли смог бы, зато рядом находился аул Тахтамукай, где можно заночевать.

Сотрудники милиции направились туда. По дороге заметили охраняемую бахчу, рядом шалаш и колодец, у которого прохожие всегда останавливались, чтобы попить воды.

Также поступил и Семен, местный сторож видел его. Но пробыл путник недолго, к шалашу подошел черкес Ачмиз, и они вместе с Семеном удалились. Ачмиз состоял на учете в УГРО как подозреваемый в конокрадстве, и, кстати, у него была серая лошадь.

Во время обыска у него нашли точно такую же проволоку, какой был завязан мешок с убитым, а во дворе лежала свежая копна сена, забрызганная кровью, тут же валялся топор.

А затем вообще заявил, что не понимает по-русски, и потребовал переводчика-черкеса. Попов почувствовал, что подозреваемый темнит, и пошел на хитрость. Освободил полки стоящего в кабинете шкафа, просверлил небольшую дырочку, чтобы можно было видеть все происходящее.

Затем посадил в шкаф старшего милиционера Гасанова, хорошо знавшего черкесский язык. И вот в кабинет завели Ачмиза, за ним зашел переводчик. Начался допрос. Попов спрашивает: «Ты ли убил Семена?» И что же происходит дальше?

Переводчик на черкесском говорит Ачмизу, чтобы тот ни в чем не признавался и молчал о нападении на автобус. Ачмиз просит переводчика предупредить жену, чтобы она перепрятала украденные чемоданы с чердака в более надежное место.

На русский язык, естественно, перевели совершенно другое. Попов поспешил завершить допрос и незамедлительно устроил повторный обыск в доме Ачмиза.

Убийцу – Ачмиза – в итоге наказали, а как вышли на след остальных участников банды, Максим Моисеевич умалчивает в своих воспоминаниях. Отметил только, что в дальнейшем расследование прекращалось, затем дело было изъято замначальника областного отдела ОГПУ.