170 лет со дня рождения историка и статиста Федора Щербины

Он родился 25 (13 по ст. ст.) февраля 1849 года в станице Новодеревянковской в семье священника. В 12 лет поступил в Екатеринодарское духовное училище. Оттуда, как лучшего ученика, его переводят в Ставропольскую духовную семинарию. Здесь двадцатилетний юноша увлекается народничеством и вместе с друзьями-единомышленниками уходит из семинарии.

«Федор Андреевич не был бы самим собой», — пишет в одной из статей старший научный сотрудник научно-исследовательского центра традиционной культуры «Кубанский казачий хор» Игорь Васильев, — «если бы не стремился реализовать свои начинания на практике. На четвертом году обучения в Кавказской духовной семинарии он вместе с братьями Григорием и Яковом Попко, Василием Архангельским и Кириллом Грачевым организовывает в станице Бриньковской одну из первых в стране земледельческих интеллигентских ассоциаций. Ассоциация не вызвала энтузиазма у местного казачества, к тому же ее членам не хватало опыта и практического знания дела. Первый блин оказался комом».

Стремясь получить сельхоззнания, Федор Щербина при поддержке Кубанского казачьего войска поступает в 1872 году в Петровско-Разумовскую земледельческую академию в Москве. Но и здесь проучился недолго: за участие в студенческой сходке его «ссылают» на юг — переводят в Новороссийский университет в Одессе. Он знакомится с революционерами-народниками Желябовым и Перовской, вместе с ними ведет пропаганду среди рабочих.

Впрочем, для нас важней не революционная деятельность прославленного земляка, а то, что именно в этот период появляются его первые экономические публикации в «Кубанских областных ведомостях».

В 1876 году — «за пропаганду в народе» и «вольные разговоры» со станичниками — его впервые арестовывают. Его выручает тесть-купец, внесший залог в 2000 рублей. Вместе с женой Ксенией Семеновной Щербина возвращается на Кубань. Правда, и здесь он пробыл недолго: за «горячее содействие революционному делу» его высылают под надзор полиции в Вологодскую губернию. В ссылке он изучает народную жизнь, пишет статьи и публикует их в журнале «Отечественные записки».

В начале 1880 года Федор Щербина возвращается на родину: работает в Кубанском областном статистическом комитете, сотрудничает с историком Евгением Фелицыным, публикует статьи по истории земельной общины и самоуправления кубанских казаков.
В Воронеже

В 1884 году его как экономиста приглашают на работу в Воронежское губернское земство. Здесь Федор Андреевич, организовав статистическое бюро, проработал его заведующим 18 лет.

В Воронеже Федор Щербина при участии секретаря Кубанского областного статистического комитета Евгения Фелицына к приезду в Екатеринодар царя Александра III составляет сборник «Кубанское казачье войско. 1696-1888».

Книга очень понравилась царевичу. Щербина получил перстень с бриллиантом, благодаря которому (вместе с документом на него) опальный летописец смог беспрепятственно бывать в Москве и Петербурге (до того времени въезд в столицы ему после ссылки был запрещен).

Работая над собранным материалом, Щербина приходит к выводу, что дальнейший подъем сельхозпроизводства невозможен без изменения политических условий в стране, и в 1902 году через Воронежский губернский комитет проводит постановление о необходимости Конституции в России. Сообщение о «воронежской революции» произвело огромный эффект.

Срочно собранное в Петербурге Особое совещание, рассмотрев дело Федора Щербины, ссылает его под надзор полиции на Кубань, в его имение Джанхот.

Около 17 лет жизни Федора Андреевича связаны с этим хутором. По сути, именно Щербина основал это курортное местечко, привлек сюда цвет интеллигенции России, в том числе братьев Короленко. Ученый продолжал заниматься политикой. В 1906 году в Екатеринодаре собирается первая за сто лет войсковая Кубанская Рада, и ее председателем избирается Федор Щербина.

В 1907 году он — депутат Второй Государственной Думы от Кубанской области и Черноморской губернии, председатель казачьей фракции в Думе. Щербина очень популярен среди населения, давшего ему наказ «стоять полной открытой грудью за свободу, волю и землю».

В Джанхоте Федор Андреевич начинает работу над своим капитальным трудом «История Кубанского казачьего войска» (издан в Екатеринодаре в двух томах в 1910 и 1913 годах).

После событий 1917 года Щербина избирается в состав Кубанского войскового правительства, он — член войсковой и законодательной Рады Кубани, председатель Верховного суда, член Верховного круга Дона, Кубани и Терека, профессор политехнического института в Екатеринодаре.

Историк продолжает работу над третьим и четвертым томами «Истории Кубанского казачьего войска», пишет героическую поэму «Петро-кубанец», предугадав в ней кровавую вакханалию вспыхнувшей вскоре братоубийственной войны.

В конце февраля 1918 года Щербина, которому шел 70-й год, в составе вооруженного отряда Кубанского краевого правительства под командованием полковника Покровского выступил из Екатеринодара, атакованного красными отрядами, в поход, получивший имя «Ледяной». Участия в боевых действиях Щербина не принимал, ружье свое отдал молодому казаку.

За участие в походе Краевая Чрезвычайная Рада в ноябре постановила: преподнести Щербине установленный за Кубанский поход знак 1-й степени, выдать от войска особую грамоту, учредить стипендию его имени и повесить во всех школах его портрет.

«В другое время и в другом месте Ф.А. Щербина, в случае более или менее мирного развития событий, мог бы стать «кубанским Ганди» — признанным региональным духовным и политическим лидером, миротворцем. Однако в ситуации Гражданской войны оказались востребованы политические радикалы и военные лидеры. И это не вина Ф.А. Щербины, поскольку ситуация зависела не от региональных лидеров», — пишет кубанский историк Игорь Васильев.

В начале 1920 года при наступлении Красной Армии на Екатеринодар остро встал вопрос о сохранении в целостности исторических регалий кубанского казачества. Их решено было отправить за границу, в Югославию. В состав делегации для сопровождения знаков воинской славы Кубанского казачьего войска вошел и историк войска Федор Андреевич Щербина.

И в эмиграции он остается внимательным исследователем, опытным взором социолога оценивающим проблемы и чаяния казаков. Часто ездит за границу — по местам расселения казаков, встречается с соотечественниками в разных уголках Европы.
«Может быть, они иногда спорят и даже дерутся между собою, — делился впечатлениями Щербина, — но живут совместною общею жизнью, как жили когдато кубанцы, донцы на Дону и т.д.».

28 октября 1936 года на 88-м году жизни Федор Андреевич Щербина скончался. Похоронили его на центральном Ольшанском кладбище города Праги.

О возвращении праха историка на Кубань заговорили в 2000 году, но дело сдвинулось с мертвой точки только после переговоров краевой власти и Святейшего Патриарха Алексия с чешской стороной. В результате на перезахоронение Федора Щербины было получено согласие митрополита Чешских земель и Словакии Христофора. Власти Краснодарского края издали соответствующие распоряжения и приняли все необходимые меры, чтобы организовать доставку и перезахоронение.

Случилось это 16 сентября 2008 года на подворье Свято-Троицкого собора в краевом центре.

В Краснодаре имя историка носит улица, в сентябре 2011 года ему был установлен памятник в сквере Дружбы.

«Кубанское казачье войско. 1696-1888. Сборник кратких сведений о войске» (Воронеж, 1888), «Земельная община кубанских казаков» (Воронеж, 1889), «Естественно-исторические условия и смена народностей на Кубани» (Екатеринодар, 1906), «Происхождение казачьего выборного духовенства в Черномории» (Екатеринодар, 1910), «История Кубанского казачьего войска» (Екатеринодар, 1910-1913), «История Армавира и черкесо-гаев» (Екатеринодар, 1916) и др.