Еще в XVII веке правительство Страны восходящего солнца добровольно «закрыло» государство, опасаясь экспансии европейцев и растущего влияния миссионеров. Американцев не устраивал изоляционистский курс, который более двух столетий позволял японцам избегать западной колонизации.

Причины закрыться были весомые

До берегов Японии первые европейцы добрались в середине XVI века. Это были торговцы и миссионеры из Португалии и Испании, которые в ту эпоху активнее других народов осваивали планету. Больше всего в связях с иностранцами были заинтересованы приморские феодалы, получавшие от заморских гостей огнестрельное оружие, и состоятельные горожане из портовых городов, быстро сколотившие себе на международной торговле капиталы, позволявшие им нарастить свою роль в обществе.

Кроме того, отдельные местные властители стали использовать католическую проповедь с целью оторвать своих подданных в духовном плане от остальной страны и поднять среди них собственный авторитет. Все это раздражало представителей сил, стоявших за объединение Японии, — в частности, образовавшегося в начале XVII века правительства сегуната Токугава.

Японские правители быстро осознали, что европейцы в Азии категорически не желают ограничиваться одной только торговлей. И рано или поздно перейдут к физическому захвату восточных стран. Поэтому вскоре на территории Японии были запрещены католическая миссионерская деятельность, ввоз иностранных книг и несанкционированный выезд японских подданных за рубеж.

Руководители сегуната считали, что иностранная религия, философия и другие заморские веяния несут угрозу их власти.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения сегуната, стало восстание крестьян католического вероисповедания на полуострове Симабара в 1637-1638 годах, которое было подавлено властью с большим трудом и потерями. Практически все контакты с иностранными государствами после этого были прерваны. Ограниченный допуск с торговой целью был сохранен только за кальвинистами-голландцами, помогавшими войскам сегуната подавить восстание католиков.

«Страна на цепи»

Начиная с 1641 года Япония проводила политику самоизоляции, известную как «сакоку», дословно «страна на цепи». Командиры прибрежных гарнизонов получили даже приказ открывать огонь по любому иностранному судну, несанкционированно приблизившемуся к берегу. И это очень не нравилось западным государствам.

По миру ходили слухи о несметных богатствах японских феодалов, оказавшиеся на практике сильно преувеличенными, а сами Японские острова занимали важное геополитическое положение у берегов Восточной Азии.

Наибольшую дипломатическую активность на японском фронте развили американцы, видевшие в Стране восходящего солнца свои ворота в Азию. Американцы искали для себя новые рынки сбыта, сырьевые придатки и зависимые территории на берегах Тихого океана. И их в этом смысле сильно заинтересовала Япония.

Однако три экспедиции, отправленные из США в Японию в 1830-1840-е годы, вернулись ни с чем. И тогда дипломатическая миссия была поручена весьма примечательному человеку — коммодору Перри.

Дипломатия Старого Медведя

Мэтью Перри уже в 15 лет в звании гардемарина служил в военно-морском флоте, а с 18 — участвовал в Англо-американской войне, принесшей ему лейтенантское звание. Прослужив затем несколько лет у берегов Африки, Перри, уже как командир шхуны «Акула», был направлен с самостоятельными задачами в Карибское море. Там он, в частности, захватил и присоединил к США остров Ки-Уэст.

Так вышло, что звания капитана и коммодора Перри получил на берегу. В 1830-1840-е годы он был офицером на верфи Нью-Йорка, надзирал за строительством американского парового фрегата «Фултон», руководил подготовкой морских инженеров и артиллеристов. В 1843 году он вернулся в море. Принимал активное участие в войне с Мексикой, в частности в разрушении бомбардировкой города Табаско. На должности командующего внутренней эскадрой ВМС США Перри осаждал Веракрус. За свою грубость он получил прозвище Старый Медведь.

С учетом его репутации поручение коммодору дипломатической миссии, на первый взгляд, выглядело нелепо. Однако, как оказалось, власти США знали что делают. В 1852 году Перри получил предписание совершить то, чего не удалось добиться другим офицерам и дипломатам, — заключить торговый договор между Соединенными Штатами и Японией. При этом ему были предоставлены особые полномочия — в частности, на свое усмотрение использовать военную силу. В ноябре 1852 года Перри возглавил эскадру из десяти кораблей и отбыл в Азию через Атлантический и Индийский океаны.

Японцы напуганы, цель почти достигнута

В Вашингтоне прекрасно знали, что Япония не желает выходить из состояния самоизоляции и что посланнику будет сложно. Поэтому выбор пал именно на Перри. В мае 1853 года эскадра Перри добралась до королевства Рюкю, находившегося в зависимости от Японии. Местные власти не хотели пускать американцев, но те высадили на берег вооруженный десант. Не имея боеспособных вооруженных сил, жители Рюкю провели с заморскими гостями ни к чему не обязывающие переговоры, устроили в их честь пир, но заявили, что не имеют полномочий для установления международных отношений.

Причем хозяева пошли на хитрость и с точки зрения протокола встретили американцев на более низком уровне, чем, например, китайские посольства. В начале июля Перри разделил свою эскадру и во главе отряда из четырех кораблей направился в Японию.

8 июля 1853 года американцы подошли к Эдо, являвшимся центром сегуната Токугава — резиденцией японского правительства. Подготовиться к обороне от противника, имевшего на вооружении около ста новейших пушек, стреляющих разрывными бомбами, японцы толком не успели. Руководство порта потребовало от американцев отбыть для проведения переговоров в Нагасаки, однако Перри отказался. Не захотел он и передавать дипломатические документы «по инстанции».

Коммодор объявил, что если его за три дня не примут представители высшего политического руководства Японии, то он высадит в Эдо десант и лично явится к сегуну, который был прикован к постели тяжелой болезнью. В результате общаться с Перри пришлось главе японского правительства Абэ Масахиро. Он принял у коммодора документы и, сославшись на болезнь сегуна, попросил на их проработку год. Перри дал ему соответствующее обещание.

Однако своего слова коммодор не сдержал. Он отбыл в Гонконг и там его настигла новость о смерти сегуна. Американцы развернули свои корабли назад. Уже в феврале 1854 года они, выстроившись в боевой порядок, подошли к Эдо. С учетом того, что японские власти еще не приняли никакого решения по американским предложениям, Абэ Масахиро пришлось импровизировать. Чтобы взять паузу, глава правительства дал в честь гостей роскошный по японским меркам обед. Однако грубый и нетактичный Перри был недоволен — не имея ни малейшего представления о японской культуре, он считал, что хозяева… прячут от него свои деликатесы.

Абэ Масахиро вскоре осознал, что американцы попросту не оставили его стране выбора, и дал согласие на подписание заведомо неравноправного торгового договора. Согласно документу Япония обязалась пускать американские корабли в порты Симода и Хакодате, благосклонно относиться к гражданам Соединенных Штатов, предоставлять им благоприятствование в торговле и разрешить открытие на своей территории консульства США. Так, демонстрация военной мощи вынудила Японию «открыть» страну. 31 марта 1854 года был подписан японо-американский договор о мире и дружбе. Он стал первым в серии неравноправных Ансэйских договоров с Великобританией (1854), Нидерландами (1856), Францией (1858), Португалией (1860). В результате Япония вышла на мировую арену как зависимая страна. Она лишалась таможенной автономии, ей были навязаны искусственно заниженные пошлины и невыгодный обменный курс валют.

Ансэйские договоры были отменены в 1894-1899 годах, но в торговле сохранялся элемент неравноправности, ибо оставался ограниченный таможенный суверенитет. Полностью равноправный договор Японии и США был подписан в 1911 году, за которым последовали договора с другими державами.

Вопрос решен по-американски

Политический реализм по-американски — это когда все брошено на достижение результата любыми средствами. Если посмотреть в историю, то легко можем убедиться, что ничего в этом смысле не менялось и не изменилось даже сегодня. Когда Америка видит что-то выгодное для себя, ей наплевать на то, что об этом думают другие.