Наша семья по рабочей визе жила во Вьетнаме, который, как известно, граничит с Китаем. Когда там стали закрывать города на карантин, вьетнамские власти честно нас предупредили по поводу потенциальной медпомощи: если что, приоритет будет своим. Мы жили в небольшом городке на юге страны, и если в тамошних больницах и были аппараты ИВЛ, то нам они, в случае чего, совершенно не светили. Муж сказал: «Возвращайся с детьми в Краснодар, мне так будет спокойнее».

Мы приобрели последние три места на последний самолет в Россию. Это был конец марта 2020 года, когда стали срочно-обморочно закрываться границы между странами. Несмотря на всеобщие панические настроения, я купила с собой корзину тропических фруктов и десяток вьетнамских шляп на сувениры. Мне почему-то казалось: то, что происходит, какая-то ошибка, все образуется, и снова начнется нормальная жизнь.

А как прилететь домой без подарков? Все это шло ручной кладью, как и несколько небольших сумок и пакетов. Что-то несли в руках, что-то повесили на ручки двух огромных чемоданов на колесиках. Старший сын помогал торпедировать наши вещи, младший, когда уставал, ехал на одном из чемоданов. Сама себе я напоминала представительницу вольного народа. Дети, вещи, шляпы, фрукты.

Первый шок я испытала в зале прилета в Шереметьево. Нас, «азиатов», встречал коридор людей в белых скафандрах. Они двигались как инопланетяне из фильма «Пятый элемент»: неспешно, покачиваясь с ноги на ногу. Нас оттеснили в какой-то угол, дали заполнить бумаги, в которых мы обязались по прилету в «пункт назначения» сидеть безвылазно дома в течение 14 дней.

Потом проводили на стыковочный рейс в Краснодар, и уже сидевшие в салоне пассажиры стали возмущаться: что, мол, сейчас эти заграничные нам тут заразы начихают. В воздухе витала агрессия. Я просто не верила, что все это происходит. Ну и совсем привычный мир сделал мне ручкой, когда представители аэропорта вкупе с нарядом полиции стали перед вылетом «проводить термометрию». Рука медика наводила на лоб каждого пассажира прибор, форма которого напоминала пистолет. Это был крайне неприятный момент. Но никого с нашего борта не сняли.

Еще в здании аэропорта пассажиры-краснодарцы шушукались: будут проверять температуру, и если она окажется выше 37 градусов, то закроют в Москве. Я этого боялась, а потому дала здоровым детям жаропонижающее. На всякий пожарный случай. А это был именно он…

Надо ли говорить, что в Краснодаре наши соседи по улице (мы живем в частном доме) нам не очень обрадовались. Когда я поздно вечером выгуливала собаку, в доме, мимо которого проходила, захлопывалось окно. А одна женщина запрещала своему великовозрастному сыну проходить мимо нашего забора: «Заразишься и меня заразишь». Две недели карантина дома показали, кто есть кто. Соседи, с которыми граничат наши участки, покупали нам свежий хлеб в магазине, даже когда я не просила, а друзья привозили пакеты с продуктами, оставляли у калитки. Мир изменился навсегда, нам же надо оставаться людьми в любой ситуации.