Жизнь на двойной глубине

Когда Святослава призвали в армию, он уже знал, что отправится на СВО — это было его твердое решение. Отслужив пару месяцев на срочной, 20-летний парень подписал военный контракт и отправился «за ленточку», пополнив ряды бойцов на подводной лодке. Свое решение он держал втайне от семьи, чтобы избежать уговоров и споров.

Я прекрасно понимал: стоит только заикнуться, и тут же начнутся попытки меня отговорить. Поэтому сообщил обо всем лишь после подписания контракта,

— признается боец.

Как вспоминает Святослав, мама, узнав о его решении, лишь вздохнула и сказала, что он взрослый и сам отвечает за свой выбор.

Свою мотивацию пополнить ряды бойцов СВО парень поясняет просто: хотел защищать Родину.

Пожалуй, это такое решение, которое приходит само собой, — делится Слава, объясняя кажущуюся простоту столь серьезного выбора.

Действительно, специфика службы нашего собеседника в зоне спецоперации заметно отличалась от будней большинства других подразделений. Военно-морской флот  задействован командованием с первых часов спецоперации: моряки наносили удары по военным объектам Украины.

Не могу сказать, что именно я чувствовал, когда оказался под водой впервые, ведь подводники ориентируются по приборам, и лишь вышестоящему руководству известно наше точное местоположение. Признаюсь, было не по себе. Но там некогда думать о чем-то отвлеченном. Даже когда погружались на двойную глубину — 90 м — не испытывал   особых эмоций, просто выполнял свою работу,

— говорит боец.

По 2-3 суток под водой

К слову, Военно-морской флот принимает активное участие в проведении спецоперации, поскольку обеспечивает безопасность в Черном море и решает задачи по нанесению ударов высокоточным оружием по вражеским объектам.

Первое время на подлодке Святослав служил коком. Рабочая смена бойца начиналась с раннего подъема, а далее весь день — непрерывная готовка для экипажа из 50-60 человек.

Вставали быстро, умывались и сразу приступали к приготовлению пищи.

Свободного времени у подводников было немного — всего около часа. После смены — сразу же спать. Как признается Святослав, мысль о возвращении на сушу на первых порах не покидала моряков:

Конечно, хотелось скорее вернуться на берег, порой непривычная обстановка давила психологически.

Самое длительное плавание продолжалось около месяца, а во время учений экипаж уходил в море на 2-3 суток, иногда и дольше.

Я до сих пор задаюсь вопросом, как удавалось с этим справляться. Но, знаете, опять же, если ты занят работой, о чем-то другом думать некогда. Ты настолько погружен в процесс, что просто устаешь и ждешь момента, когда можно будет, наконец, лечь спать.

Каюта, где размещалось 14 человек, представляла собой узкое, тесное помещение размером примерно 5 на 3 метра.

Жить там было интересно, — смеется Святослав, вспоминая службу. — Вначале было очень смешно. Когда я только попал в подводники, я храпел. А там таких не любят. Из-за храпа в меня немедленно летели тапки и подушки.

Курьезный дебют на камбузе

Служба на подводном корабле, как признается Святослав, началась с курьезного случая, который произошел в Севастополе вскоре после подписания контракта. Он вспоминает, как они прибыли в порт, и в первый же день в казарме новобранцев стали готовить к заполнению документов, распределению мест в столовой и коек:

Потом мы с ребятами провели первую ночь за разговорами.

На следующий день Святослав проспал подъем. Его разбудили всего за 15 минут до наступления завтрака, который, как можно догадаться, никто приготовил. В панике он бросился на камбуз, пытаясь в спешке сварить яйца, нарезать сыр и колбасу:

На подводной лодке трапеза была организована в три смены, бойцы из которых приходили через определенный интервал — 15 минут. К удивлению, никто из первой смены так и не пришел завтракать. Я обрадовался, решив, что у меня появилось дополнительное время для подготовки к приходу следующих. Вскоре не явились и из второй, и третьей смены.

Тогда он решил, что завтрака, видно, сегодня не будет, т.к. желающих подкрепиться нет.

Однако моя радость оказалась преждевременной. Когда я уже начал убирать на камбузе, неожиданно все три смены пришли завтракать одновременно. Не желая признаваться в том, что провалил первый же день работы коком, сказал, что основная еда закончилась, остались лишь вареные яйца и колбаса.

«Команда на подлодке — это моя вторая семья»

Следующей должностью Святослава стала позиция фимика — специалиста по кислородному обеспечению.

Моя задача — следить за состоянием кислородных устройств,

— объясняет он.

Особое место на службе в армии занимали его боевые товарищи. Святослав рассказал нам как о погибших сослуживцах, так и о тех, с кем развела судьба.

Один из них — парень, с которым мы подписали контракт одновременно. Он был веселым, жизнерадостным, всегда подбадривал нас. К счастью, он отсутствовал на борту, когда нас закидали ракетами. После этого ушел из подводников в пехоту. Сейчас снова «за ленточкой».

— объясняет он.

Святослав с теплотой вспоминает и свое командование:

Отношения с офицерами всегда оставались хорошими. Мы редко обращались к ним по званию, чаще по имени-отчеству. Можно сказать, что команда на подлодке — моя вторая семья.

«Мне казалось, что я голубоглазый блондин»

Святослав поделился с нами историей, из-за которой ему пришлось оставить службу в армии. В тот роковой день он заступил в наряд по охране подводной лодки, на борту которой находилось семеро сослуживцев. Внезапно раздался оглушительный взрыв: ракеты, одна за другой, обрушились на стоявший рядом корабль, три из них поразили и их подлодку.

Я помню лишь обрывки: скорая, укол обезболивающего, медикаментозная кома. Очнулся в Москве, в больничной палате, совершенно не понимая, где я. Первые два дня после комы искренне верил, что я — это кто-то другой, голубоглазый блондин. Реальность возвращалась мучительно медленно, по крупицам, на протяжении целого месяца. Воспоминания наплывали обрывками, словно кадры из чужого, незнакомого фильма,

— делится Святослав.

Больше двух недель он не мог связаться с матерью, потому что забыл ее номер телефона. Цифры — по одной — стали всплывать не сразу, а потом выстроились в полноценный номер. 

В госпитале мне поставили трахеостому, лишившую возможности говорить. Санитары читали по губам, что я хочу сказать. Так я попросил у медсестры телефон, сначала отправил маме СМС, а затем… состоялся долгожданный видеозвонок.

Этот первый разговор оказался для него настоящим испытанием. Святослав говорил санитарке, которая, читая по губам, передавала его слова матери. В какой-то момент эмоции взяли верх, и слезы хлынули из глаз.

Разговор длился всего 15 минут, но тяжесть каждого мгновения растянула его в бесконечность.

После парня ждали долгие месяцы восстановления: сначала в госпитале, а затем уже на малой родине, в Краснодарском крае.

Главное — попробовал свои силы

После двух лет службы Слава вернулся к некогда забытой гражданской жизни. Первым делом решил получить водительские права, сейчас проходит обу-чение. Работу по душе пока не нашел, но в планах — получение юридического образования.

Честно, очень сложно ответить на вопрос, чем планирую заниматься в будущем. Образование у меня — механик, судовой монтажник. Но с правой рукой и ногой есть проблемы, моторика не работает — поражен участок мозга. Поэтому сейчас,  думаю, отучусь на права и буду поступать куда-нибудь, может, на юридический факультет,

— признается он.

Но жизнь продолжается, и он не намерен сдаваться. Недавно принял участие в чемпионате профмастерства «Абилимпикс».

На соревнованиях мне нужно было выточить две детали и соединить их. Какое место занял, сейчас уже не вспомню. Главное — попробовал свои силы, доказав себе и другим, что даже после тяжелейшей травмы можно найти свой путь.

На вопрос о том, какие страницы своего прошлого он хотел бы переписать, Святослав без тени сомнения заявил: «Ничего. Я все оставил бы как есть».

Святослав Махлай награжден медалью «За отвагу».