В Музыкальном театре Краснодара показали оперу «Царская невеста» Н.А. Римского-Корсакова

Постановка этого произведения — знаковое событие для любого оперного театра. Состоялась она и в Краснодарском музыкальном театре, но назвать ее удачной вряд ли возможно. И причина этого, на мой взгляд, в странной установке режиссера. 

— Главное отличие нашей трактовки — нежелание ставить сугубо исторический спектакль. Моя внутренняя задача — рассказать лиричную и светлую историю не с самым счастливым окончанием, но со светлыми надеждами, — объясняет «КИ» Павел Сорокин, главный режиссер Ростовского музыкального театра, главный постановщик оперы «Царская невеста». — Послевкусие спектакля должно остаться теплым и светлым. В связи с этим мы решили вывести на первый план не историзм как таковой, а фигуры главных действующих персонажей — Марфу и Лыкова, их светлую любовь. Еще одним из действующих лиц становится сад —  как символ бесконечности и умиротворения. 

«Да все ли тут еще?» Так может, тогда режиссеру стоило бы поставить другую оперу  этого композитора — светлую и пантеистическую «Снегурочку»? А драматическую, замешанную на событиях кровавого периода российской истории оставить на потом? 

В пьесе Льва Мея, которая с незначительными изменениями легла в основу оперы, действие происходит в период жестокой борьбы царской опричнины с боярством, сопровождавшейся многочисленными проявлениями деспотизма и произвола. Трагическая предрешенность любви двух чистых душ обусловлена царящей вокруг атмосферой.

Можно ли сводить российскую драму к банальной истории любви, которая могла бы случиться всегда и везде, учитывая, что основной и принципиальной установкой членов «Могучей кучки» было обращение к национальным истокам и историзму? Насколько современные деятели искусств могут вмешиваться в замысел автора и менять его трактовку?

В постановке ростовского режиссера мы увидели популярный триллер (есть и оргии, и реки крови) со скромными чертами модного сегодня тренда —  вневременного охаивания власти (чекистские плащи опричников), венцом которого стала видеопроекция моргающей птичьей головы в небрежно прорисованной мультяшной короне.

Что же наши артисты? Как признается Наталья Бызеева, исполнительница роли Любаши, об исполнении знаковой для меццо-сопрано в русской опере роли она мечтала с начала профессионального обучения.

— Традиционно отдельные номера этой оперы исполняют уже в колледжах и консерваториях, благодаря чему внутри у артиста складывается база этой роли. В этой постановке мне было интересно работать с режиссером, потому что он прочел ее по-другому, нежели мне ее когда-нибудь представляли, — объясняет она.

Может, именно потому, что у артистов есть эта база, а может, благодаря любви к этой музыки в целом опера прозвучала хорошо. Это тут самый случай, когда произведение лучше слушать, чем смотреть.