Галеты, сухари, тушенка и вода (2,5 литра в сутки на брата) — не попируешь. Но главное здесь — не еда, и даже не освещение, а чистый воздух на глубине в несколько метров. Понимание приходит через несколько минут после закрытия герметичных дверей, когда температура из-за тепла человеческих тел начинает неумолимо подниматься, а атмосфера — сгущаться и принимать удушающе тягучее состояние.
— Включить вентиляцию воздуха! — раздается команда, и вместе с шумом работающей техники врывается прохладный, со странноватым запахом воздух. Его с помощью насосов засасывают извне, подают в фильтры, очищают, а затем направляют в убежище.
Все, теперь можно жить, точнее — выживать. Вдоль стен — деревянные лавки, но при расчетной вместимости в 100 человек в этом небольшом, не более 50 квадратных метров убежище, в случае ЧП даже сидячих мест на всех не хватит. Людям придется ютиться на полу. Дополнительное пространство занимают цистерны с питьевой водой, два рабочих стола для записей и расчетов и мягкая кушетка для больных.
Уберечься и выжить
— Наше сооружение гражданской обороны относится к 3-му классу защиты, рассчитано на укрытие наибольшей рабочей смены во время нападения и пережидание критического пика бедствия в течение двух суток, — рассказывает главный инженер трамвайного депо Федор Хандрико.
По его словам, это укрытие способно надежно уберечь людей от обстрелов артиллерии, авианалетов, химического нападения. И даже, возможно, от ядерного взрыва, если, конечно, не случится прямого попадания боеголовки.
Если удар удастся пережить — это будет зависеть от близости убежища к эпицентру и от мощности взрыва, — далее потребуется полнейшая изоляция помещения от внешнего мира.
Здесь, под землей, ее максимальная продолжительность при режиме фильтровентиляции (с герметично закрытыми дверьми) возможна до двух суток, после чего фильтры замусорятся и воздух поступать перестанет. Но к этому времени, возможно, пиковая фаза катастрофы пойдет на спад: пожар прекратится, радиационная пыль осядет, альфа- и бета-излучение иссякнет. И людям можно будет попробовать выбраться наружу.
Путь наверх
Впрочем, до окончания работы фильтров погаснет свет: батареи аварийного освещения рассчитаны лишь на 10 часов. Уже сейчас неяркие, желтоватые лучи омрачили лица «подопытных кроликов». А ведь еще несколько минут назад они смеялись и селфились в обнимку на лавках.
Податься здесь некуда — пространство ограниченное и ничем не примечательное: синие стены, белый потолок, проявлять какую-либо активность не рекомендовано, и через некоторое время охватывает тоска. А потому, когда ожил проводной телефон (мобильный в таких случаях не работает), и не просто, а так, как раньше звонила междугородка — быстрыми и требовательными трелями, народ оживился: связь с внешним миром означает конец изоляции.
— Звено, обеспечить выход! — прозвучала команда, и все двинулись наверх.
Кто-то обратным путем, а мы — аварийным туннелем. То, что я приняла сна- чала за мусоропровод, оказалось герметизированной дверью запасного выхода. Очень маленькой, не превышающей метра в диаметре. Зияющая темнотой дыра рисовала картины: бегающие крысы и мусор, но мои опасения не оправдались. Ничего — ни животных, ни каких-либо следов органики или пластика там не обнаружилось. Только белая цементная пыль, со следами которой на коленях я и выползала на белый свет. Очень, кстати, счастливая оттого, что нет апокалипсиса, а есть по-осеннему теплый вечер…
Подвал превращается…
— Подобные сооружения имеются в крупных городах, а также в населенных пунктах и на объектах, имеющих ту или иную категорию опасности. В Краснодаре большинство бомбоубежищ создавалось в 50-70-х годах прошлого века, во время строительных работ по восстановлению города после войны, — рассказывает главный специалист отдела инженерно-технических мероприятий и гражданской обороны администрации города Виктор Волощук. — Бомбоубежище Восточного трамвайного депо, к примеру, тоже появилось вместе с административным зданием предприятия в начале 60-х годов.
Позже, с повышением требований к оснащению и воздействию против ударной волны категорийные (продолжающие свою работу во время военных действий) предприятия стали строить новые защитные сооружения гражданской обороны — убежища, а старые образцы — реконструировать в соответствии с нормами. Современных построек сейчас появляется мало, но тем не менее в Краснодаре прецедент есть — недавно на одном из учреждений здравоохранения введено в строй еще одно защитное сооружение.
В жилых районах укрытия для людей предполагаются в подвальных помещениях, в том числе домов. В мирное время их могут использовать в качестве подвалов, складов или сдавать в аренду.
— Мы знаем, сколько у нас возможных укрытий под жилыми домами, сколько подземных парковок и подземных переходов. Сейчас при сдаче, к сожалению, их соответствие требованиям бомбоубежища никем не проверяется. Но мы проводим инвентаризацию и на случай особого периода разрабатываем планы их переоборудования, знаем, сколько материалов потребуется на закладку дверей и установку нар для населения, — объясняет Виктор Волощук.
Читайте новости там, где удобно: Instagram Facebook, Vk, Одноклассники, Яндекс.Дзен.