Замкнутость, подозрительность, консерватизм?
Черноморское казачество являлось носителем малороссийских традиций, проявлявшихся во всех сферах жизни «войсковых обывателей», — пишет историк и краевед Виталий Бондарь в своей книге «Войсковой город Екатеринодар в 1783-1867 годы». — Суровые обстоятельства жизни в столице Кубани постепенно привели к огрублению нравов ее жителей.
Это подтверждает приведенное в книге замечание очевидца тех времен —
историка В.В. Дроздовского: «…крайне неспокойное расположение города, его ужасный климат, разбросанность жилищ и значительная удаленность от культурных центров не могли не отразиться на жителях». Все путешественники и прогрессивные городские обыватели отмечают необычайную замкнутость, подозрительность, консерватизм, мелкое себялюбие и грубость екатеринодарцев…». Ему вторит екатеринодарский литератор и общественный деятель Степан Эрастов: «От военщины нельзя было ожидать культуры, — это не ее специальность. Казачата плохо учились. Большинство дотягивало так сяк до четвертого класса — на большее не рассчитывали…»
Интеллигенция была серенькой, жизнь — мещанской
Ценным источником по изучению истории Черномории исследователи считают рукопись смотрителя екатеринодарского духовного училища Василия Золотаренко «Плач Василия по реке Кубани», посвященную Екатеринодару 40-х годов.
По мнению Золотаренко, некоторое культурное влияние на городское общество оказывали с начала 30-х годов позапрошлого века регулярные войска, базировавшиеся здесь. «С этого-то времени, — пишет он, — екатеринодарское общество начало читать, прислушиваясь к разговору русских. Но оно не сохранило, при сем случае, середины. Ухватившись за просвещение, оно утеряло свою патриархальность. И таким образом черноморцы, не сохранивши первого и утерявши вторую, так сказать, повисли на заблуждениях этикета, жеманства и стали стыдиться друг друга».
Каждый сам за себя
Говорят, что меняются времена, цивилизации, обстоятельства жизни, но люди остаются прежними. Похожи ли сегодняшние краснодарцы на своих предков?
— Конечно, нет, в результате миграции от особенностей, присущих предкам современных жителей краевого центра, тех, о которых писали Эрастов и Золотаренко, на самом деле мало что осталось. Мы южане, у нас живой темперамент, быстрота мышления, хорошее чувство юмора,
— На менталитете кубанцев, южан, к тому же живущих в приграничье, рядом с Кавказом, безусловно, отразилось географическое положение. Наш менталитет нельзя назвать чисто российским. Он отличается от жителей севера и средней полосы, и это заметно даже по внешним признакам — таким, например, как наш южный говорок. Если говорить о влиянии Кавказа, то, во-первых, оно выражено в свободолюбии, в индивидуализме, в ощущении того, что каждый ответственен сам за себя, каждый больше заботится о себе, чем о коллективе. Можно сказать, что коллективизм у нас менее выражен, чем в других российских регионах. К особенностям кубанского менталитета можно отнести некоторую подозрительность, не особо доверительное отношение к чужакам. Люди, приезжающие в наш регион, часто отмечают сложность вхождения в контакт с местными жителями, в выстраивании доверительных отношений, в поиске друзей,
Не делают того, о чем громко говорят
— Особенность кубанцев в том, что эти люди в большинстве своем имеют конкретные практические интересы, предпочитая науке, искусству или общественной жизни те сферы деятельности, которые приносят стабильно высокий доход. Как и прежде, многим из них, кроме «горилки, жинки и грошей», ничего не нужно,
В своей научной работе «Типичный кубанец: менталитет и социальная специфика» он пишет, что порой прижимистый, трудолюбивый и практичный дореволюционный хозяин-казак в реальной действительности жил и действовал зачастую совсем по-другому, чем подобные ему наши современники.
Современный кубанский консерватизм имеет скорее маскировочный, чем регулятивный характер, отмечает Васильев. Кубанцы стараются не привлекать внимание к своей жизни и жизни своих малых групп чем-либо специфическим. И наоборот, демонстрируют формальное сходство с окружающими. Ведь излишняя публичная специфичность может вызвать лишнее, ненужное внимание. Поэтому кубанцы очень часто не делают того, о чем громко говорят.
«Оптимистичный, толерантный, с неутоленной жаждой зрелищ»
Такими словами охарактеризовал портрет современного краснодарца известный депутат (имя которого из-за участия в избирательной кампании мы не называем).
С оптимизмом понятно: люди едут к нам с мечтой о лучшей жизни, полные надежд и планов на будущее. Отсюда и жажда впечатлений — от зрелищ, культурных мероприятий, различных шоу.
— Что касается утверждения о некой прижимистости коренных жителей края, Краснодара, это большая, в том числе раскрученная журналистами ложь. Это поверхностный взгляд, сложившийся в столкновении северной и южной ментальности. Нечто подобное есть во многих странах — так, например, жители Нью-Йорка говорят о техасцах,
Здоровый консерватизм, хозяйственность, умение трудиться, зарабатывать, стремление жить в достатке — это черты, сформированные у наших предков образом жизни на окраине империи, близостью к потенциальному неприятелю.
То же самое относится и к толерантности, и к терпимости. Сегодня в городе мы видим ее во всем — начиная от автомобильных пробок до межнациональных отношений.
— Когда первые пробки стали появляться, как водители возмущались, принципиально не пропускали никого: «Я по главной еду, ты куда лезешь!» Мы видим, что сегодня это прошло, люди стали мудрее, участники движения стали терпимее друг к другу, и аварий стало меньше,
Материал подготовила Марина Аванесова