Шли со свечами, пускали ракеты
В апреле 1877 года, с началом русско-турецкой войны, впервые в Екатеринодаре был создан дамский комитет. Его главной задачей стало попечение о раненых и больных. В комитет вошли 44 женщины, в основном жены «отцов города». Екатеринодарцы живо откликнулись на призыв комитета собирать гуманитарную помощь. В пункты сбора приносили бинты, наволочки, простыни, одеяла, халаты, мыло, чай, сахар, табак, сукно. Проводили благотворительные концерты, спектакли — выручкой от них меньше чем за месяц удалось собрать около 3 тысяч рублей.
27 января 1904 года царь Николай II издал Манифест об объявлении войны Японии. Главной ареной сражений стали Маньчжурия и Ляодунский полуостров, где японские войска осадили крепость Порт-Артур. С начала февраля в Екатеринодаре проходят патриотические демонстрации. Корреспондент «Кубанских областных ведомостей» писал: «Шумные шествия продолжались почти до 12 часов ночи. Толпа носила …шесть портретов государя Императора. У многих в руках были флаги и свечи, перед некоторыми зданиями пускали ракеты…». Газеты сообщали о добровольных отчислениях с окладов чиновников и учителей, сбор пожертвований в устройстве благотворительных вечеров для нужд армии и флота в русско-японской войне.
Во дворце начальника области дамы Екатеринодарского благотворительного общества под руководством жены начальника области Елизаветы Маламы занимались подготовкой снаряжения для отряда сестер милосердия Красного Креста, отправляемых на Дальний Восток, шили одежду для раненых воинов. Многие сестры милосердия были весьма знатного происхождения и о деньгах не беспокоились; некоторые из них искренне мечтали посвятить жизнь медицине или отправлялись на фронт вслед за своими близкими — отцами, сыновьями и братьями.
А в витрине магазина братьев Тарасовых на Красной была выставлена картина «Сестра милосердия», весьма умело написанная одним из учеников школы живописи художника Посполитаки.
25 июля (по ст. стилю) в Портсмуте (США) открылась дипломатическая конференция, завершившаяся 23 августа 1905 года подписанием Портсмутского мира. А в апреле 1906 года в Екатеринодар с Дальнего Востока возвратился 7-й Кубанский пластунский батальон. В станице Пашковской героев встречали хлебом-солью тысячи людей, со счастливым возвращением на родину под звуки марша героев поздравлял атаман.
— Станица ваша приветствует вас за поддержание боевой славы своих отцов, дедов и прадедов Запорожья…,
Город стонал от многотысячного «Ура»
Минуло 8 мирных лет. В июле 1914-го в дома екатеринодарцев постучалась новая война. Надо сказать, что тогда во многих странах начало «великой войны», как ее называли до Второй мировой, было встречено с воодушевлением и энтузиазмом. Не стала исключением и Россия. Даже пацифисты приветствовали ее как «последнюю войну на свете», «войну против войны».
19 июля Германия объявила войну России. День спустя в Петербурге царь обратился к народу с призывом выступить на защиту Отечества, утверждая, что война начата во имя спасения «русской нации», защиты культуры, свободы, слабых государств и т.д. Правые и монархисты вели пропаганду превосходства «русского оружия», доказывали необходимость «вести священную войну» до победного конца. По первому зову 96% подлежащих призыву явились на мобилизационные пункты.
«В городе настали тревожные дни, — писала газета «Кубанский край» — Народ целыми толпами движется по улицам, собирается группами и горячо обсуждает происходящие события… Газетчики-мальчишки с каким-то остервенением бросаются во все стороны улицы, вскакивают на подножки вагонов трамвая, предлагая свежие экстренные телеграммы. В 12 часов по Красной улице прошла толпа манифестантов… С вечера вся масса публики, переполняя вагоны трамвая, большой непрерывной лентой потянулась по Екатерининской улице к вокзалу. К восьми часам вечера территория станции была запружена народом. Запасные (резервисты) сидели уже в вагонах и непрерывно кричали «ура». Провожающие отвечали им долго не смолкавшими криками. Сюда же подоспели и манифестанты с музыкой. Слышались звуки гармонии и песен. До самого отхода поезда весь город стонал от криков многотысячной толпы…»
Вскоре начались благотворительные акции и сбор пожертвований. Первыми стали служащие пароходства Николая Дицмана: уже в августе они решили отчислять 2 процента своего месячного заработка городскому комитету помощи семьям призванных на войну. Само пароходство выплачивало пособия таким семьям в размере половины жалованья, если семья состояла из жены и трех и более детей, в остальных случаях на жену или (родителей) выдавалось 20 процентов заработка кормильца, на каждого ребенка — 10 процентов.
21-22 ноября 1914 года состоялся «День Польши» — в помощь пострадавшему населению Царства Польского. Вечером улица Красная имела праздничный вид — такое скопление публики в это время случалось очень редко. Люди окружили продавщицу значков, монеты беспрестанно стучали в кружках, девицы едва успевали накалывать флажки. В какие-нибудь полчаса большинство прохожих были уже со значками и флажками в петлицах. К 9 часам город и окраины, Дубинка и даже далекая Покровка были во власти продавщиц. Беднота охотно бросала свои гроши, «хорошее, доброе дело» — слышалось отовсюду…
На следующий день по городу пустили украшенные зеленью трамвайные вагоны (по одному на линию), вся выручка с которых шла в пользу Польши. Вагоны были переполнены пассажирами, всюду шла продажа благотворительных значков.
«Нет ни одного человека без значка, — писала газета.- Екатеринодарцы чутки к чужому горю…»
24 ноября 1914 года, следуя на Кавказский фронт, Екатеринодар посетил император Николай II. Он побывал в городской и войсковой больницах: обошел раненых, расспросил их о состоянии здоровья и обстоятельствах ранения, некоторых наградил медалями. Царского посещения были удостоены и община Красного Креста, Шереметьевский приют и Мариинский институт.
В своем письме Елисееву в 1956 году София Бабыч, меценатка и жена атамана Михаила Бабыча, напишет, что царь «пришел в восторг от состояния и работы лазарета общины на 50 кроватей, что выразил мне словами на прощание, и эти слова по сие время звучат в моем сердце.
В этом лазарете ни один раненый, отравленный на фронте газами, не погиб, вышел здоровым».
«Кружечные сборы» и «недели белья»
Артисты и общественные деятели жертвовали свой гонорар семьям погибших. Газета «Кубанские ведомости» в ноябре 1915 года пишет о концерте популярной исполнительницы русских народных песен Надежды Плевицкой. В конце первого отделения, после песни о доле солдата, она сама собрала пожертвования в пользу раненых.
В городе открываются лазареты, организуются «кружечные» сборы Красного Креста, проводились «недели белья», собирались пасхальные и рождественские подарки воинам…
В июне на Дубинке открылись детские ясли для детей солдат, находящихся на фронте. Попечительство о семьях запасных чинов постановило: принимать в ясли детей от 1 года до 8 лет со всех частей города.
4 ноября 1915 года состоялся «день служащего» — чиновники перечисляли на нужды войны однодневный заработок. Установлен пятикопеечный сбор с театральных билетов, однокопеечный — с трамвайных. Газета «Кубанские ведомости» организует свою акцию — сбор средств на «кровать имени читателей этой газеты», то есть на содержание койки в госпитале. Часть своих гонораров в пользу армии отдают не только артисты, но и общественные деятели. Так, Федор Щербина распорядился весь сбор от своей лекции «Мировая война и ее последствия», прочитанной в июне 1915 года, передать семьям запасных воинов (резервистов). Впрочем, истинные последствия глобальных потрясений Первой мировой даже он вряд ли мог предвидеть…
Походные кухни и бомбометы
На нужды армии и тыла перестроились промышленники Екатеринодара. Свое производство, в соответствии с профилем каждого предприятия, они переводят на потребности военного времени. На машиностроительных заводах Гусникова и Проценко стали производить снаряды к бомбометам, на котельном заводе Сушкова — походные кухни. На чугунолитейном и механическом заводе Петрова для нужд армии изготовлялись стальные колесные ступицы, а в Екатеринодарской ремесленной школе — бомбометы.
Завод «Кубаноль» ( позже станкостроительный завод им. Седина) вместе с выпуском машин для нефтяных промыслов и маслобоен стал производить фугасные трехдюймовые гранаты, фугасные шестидюймовые бомбы, мины «Дюмезиля», железные ступицы для повозок интендантского ведомства. В результате госзаказов на военные нужды производственные мощности предприятия выросли в несколько раз. Если до войны на «Кубаноли» работало 280 человек, то в 1915 году — 520, а в 1916 — уже 1250.
