Муж на фронте, а на руках — пятеро детей
Когда фашисты подошли к Ленинграду в сентябре 1941 года, нашей собеседнице было всего 4,5 года. Ее отца, Михаила Ивановича, призвали на фронт в первые дни войны, а мать, Хилда Павловна, осталась одна, с пятью детьми на руках.
Деревня, в которой мы жили, — ближайший населенный пункт к Ленинграду. Здесь, на территории, которую в свое время отвоевал у Финляндии Петр I, компактно проживали ингерманландские (советские) финны. Противники орудовали на другом берегу Невы, в Кировском районе. Но снаряды до нас долетали, и еще как! Недалеко от нашего дома располагалась база советских войск противовоздушной обороны. И немцы, конечно, то и дело целились в нее. Так они разбомбили соседний дом и сельскую школу. Жили в страхе, несладко нам пришлось,
— вспоминает Лилья Михайловна.
Поначалу в доме Хиско оставались кое-какие припасы. Да и заблаговременная подготовка к зиме не прошла даром — холод и голод не одолевали их. Но вскоре из города явились мародеры, желавшие поживиться за счет сельских жителей. С пистолетами в руках они по ночам пробирались к местным и грабили, отнимая все продовольствие. Железная дорога в Всеволожском районе отсутствовала, а значит, привезти провизию не было возможности. Начался голод. Вскоре от истощения умерли 17-летний Павлуша — брат Хилды Павловны, и двое ее сыновей. На этом беды не оставили семью.
Колючие ерши и капустные листья
Во время блокады сообщение с городом поддерживалось только по Ладожскому озеру. Лилью Михайлову с матерью, бабушкой и двумя оставшимися в живых братьями эвакуировали вместе с другими жителями Ленинграда и близлежащих поселений. Дорога жизни, как прозвали магистраль, вела в деревню Кобона. В годы войны это место обеспечивало связь блокированного Ленинграда с остальной частью СССР.
Один из младших братьев Лильи Хейкиннен скончался от воспаления легких, когда эвакуированные вышли на берег.
Отсюда вскоре их вывезли в Волховстрой I — сортировочную станцию в городе Волхов. С местной жд/станции им предстояло отправиться на север.
Я и брат Арви, согнувшись от боли в спине и холода, кое-как держались. В Кобоне, прямо в церкви Святого Николая Чудотворца, нас отпоили горячим чаем. По иронии судьбы я, мама, бабушка и брат попали в один вагон, а близкие моего отца — в другой, путь которого лежал в Сибирь. Так мы разлучились на долгие годы. После окончания войны хотели, конечно, вернуться в родную деревню, но наш дом заняли чужие люди, которые нас не впустили. Мама судиться не стала — где ж взять на это силы?
— рассказывает блокадница.
В 1947 году собеседница с семьей переехала в Заполярье, поселилась недалеко от Салехарда, где жили их родственники по папиной линии. Этот год ознаменовался засухой и отсутствием урожая, и, как следствие, жутким голодом. Тогда Арви тяжело переболел туберкулезом костей. От истощения семью спасали только капустные листья, которые собирали после уборки на полях.
Мама, хоть и работала на судах, которые ловили дорогостоящую рыбу — осетрину, белугу, но домой этого не унести: все увозилось в центр. Нам доставались колючие ерши. Помню, бабушка срезала плавники, складывала рядами тушки в чугунок и отправляла этот «деликатес» в русскую печь. Уже размягченных ершей мы ели прямо с костями. Люди, спасающие раненых в госпиталях и снабжающие фронт боеприпасами, получали повышенные пайки. А мы, простое население, жили впроголодь,
— вспоминает Лилья Михайловна.
«День встречи с отцом помню как вчера»
А в 1950 году произошло чудо: в двери семьи Хиско постучал отец, с которым все эти годы не было связи.
Он получил на войне два ранения, но остался жив. Разыскивал нас, не зная, куда эвакуировали семью. День, когда мы наконец встретились, помню как вчера. А для мамы какое счастье! Ведь поднимать на ноги двоих детей, да еще в послевоенное время, было непросто. А тут на радостях даже корову купили,
— со слезами на глазах рассказывает наша героиня.
Михаил Хиско удостоен двух боевых наград: орденов Ленина и Красной Звезды. На войне он служил шофером. Ему часто доверяли важные задания, во время выполнения одного из них он и получил ранение.
Однажды мужчину послали вместе с молодым лейтенантом отвезти донесение в штаб. По пути они попали под обстрел — немцы пилотировали на этом участке свои самолеты. Михаил Иванович понимал, что уехать невозможно, проще спрятаться в кусты и сделать вид, что их автомобиль подбили. Напарник струхнул и стал сопротивляться, угрожая пистолетом: «Никаких кустов, гони, иначе пристрелю!» — «Стреляй, но тогда мы завалим задание, ведь водить ты не умеешь», — прозвучало в ответ. Укрыться им все же удалось, смерть миновала.
Пригодилось отцу семейства на фронте и знание финского языка. Шофера попросили провести переговоры с финнами, убедить их перейти на сторону красноармейцев. На линии фронта выкопали глубокий окоп, посадили в него Михаила Хиско и выдали ему рупор. Финны ответили пулеметной очередью… Над его головой то и дело звучали выстрелы, но очередного ранения чудом удалось избежать.
Я отучилась в школе, затем окончила Петрозаводское медицинское училище. Именно благодаря отцу получила профессиональное образование. Разыскав нас, он устроился шофером в Олонецкий район и ежемесячно высылал со своей зарплаты 15 рублей на обучение. Мама, подрабатывающая косарем и на рыболовецком судне, не потянула бы это,
— делится ветеран.
По словам Лильи Хейкиннен, медицину выбрала потому, что всегда хотела помогать людям. Она устроилась фельдшером-лаборантом в республиканскую больницу Петрозаводска, в которой проработала больше 20 лет. Общий трудовой стаж блокадницы — 38 лет. Выйдя на пенсию, она стала «домашней» воспитательницей: присматривала за детьми, пока их родители находились на работе.
Трое внуков, шестеро правнуков
После учебы в училище Лилья Михайловна вышла замуж за советского финна, инвалида войны Лаурия Хейкеннен и уехала жить в Петрокрепость, ныне Шлиссельбург. В этом браке родился сын Эдик, ставший впоследствии летчиком гражданской авиации. По распределению его перевели в Краснодар, куда и переехала в 2016 году наша героиня — поближе к сыну. Ее приняли в краевую Общественную организацию ветеранов войны, труда, Вооруженных Сил и правоохранительных органов.
У моего брата Арви жизнь тоже сложилась хорошо. После войны он отучился в Петрозаводске на шофера, там же встретил свою будущую жену, у них родилась дочка. По-прежнему живет в Карелии, жив-здоров, любит ездить на рыбалку с зятем. Часто созваниваемся с ним,
— говорит женщина.
Сейчас Лилья Хейкиннен живет одна, но скучать ей не приходится: у нее трое внуков и шестеро правнуков.
Они у меня молодцы, интересуются нашим военным прошлым, внимательно слушают мои рассказы о блокаде. А внук Илюша и вовсе знает историю лучше меня!
— с гордостью произносит ветеран.
Это действительно важно — знать историю своего народа, особенно если есть возможность получить информацию из первых уст.