В джигитовке не было равных
Что заставляло девушек идти на фронт? Это и гибель близких (брата, жениха, супруга), и патриотические порывы, стремление защищать Родину. Так произошло и с нашей героиней — кубанской казачкой Еленой Чоба.
Известно, что Елена попала на Кубань совсем ребенком и, оставшись круглой сиротой, была удочерена одним из зажиточных казаков. С детства ее любимым занятием был уход за лошадьми, а когда она подросла, то научилась искусству верховой езды. В состязаниях по джигитовке ей не было равных в станице. Известный кубанский краевед Виталий Бардадым так описывал Елену: «К началу Первой мировой войны Елене Чоба было уже около 30 лет, это была стройная красивая женщина. В станице Роговской она была известна как лихая наездница. Участвовала вместе с бравыми казаками в рубке лозы. Ее ловкость и сила приводили в смущение даже бывалых рубак».
В госпитале открылась ее тайна
В 1914 году Елена вышла замуж за казака Михаила Чобу, но в первые же месяцы войны Михаил погиб на Кавказском фронте. Женщина справила за свой счет казачье обмундирование, остригла русую косу и обратилась в станичное правление с просьбой направить ее на фронт под именем Михаила Чобы. Станичный атаман ее поддержал, но необходимо было и решение войскового атамана Кубанского казачьего войска. Елена лично ездила в Екатеринодар на прием к наказному атаману Михаилу Бабычу. К нему она пришла с коротко остриженными волосами, в серой суконной черкеске и папахе. Выслушав женщину, атаман дал разрешение на отправку в армию и по-отечески напутствовал «казака Михайло».
В октябре 1914 года ее в составе 1-го Екатеринодарского полка отправили на Западный фронт. За мужество и храбрость Чоба была награждена в 1915 году тремя медалями за бои в Карпатах, а в 1916-м — двумя Георгиевскими крестами III степени. В одном из боев в августе 1916 года Елена получила тяжелое ранение, и в госпитале открылась ее тайна.
Храбрый безусый соратник
Отличиться Елене довелось во время боев в Карпатских горах. Журнал «Кубанский казачий вестник» так писал о героине-казачке: «В пылу огня, под несмолкаемый грохот пушек, под беспрерывным дождем пулеметных и ружейных пуль, по свидетельству товарищей, Михайло наш без страха и упрека делал свое дело. Переезжая с фронта на фронт, с тыла на передовые позиции, из армии в армию, Михайло смело и бодро смотрел в глаза своему противнику, с которым зачастую приходилось быть на расстоянии штыкового удара. Снежные бури, лютая зима Карпатских гор, бесконечные переходы, ночные атаки и постоянные бои будто составляли ее стихию. Елена-Михайло Чоба, показной славы избегая, выделялась своей лихостью. Глядя на молодую, безусую и неустрашимую фигуру своего храброго соратника, неутомимо шли на врагов вперед за Михайлом его товарищи, нисколько не подозревая, что под черкеской казака кроется роговская казачка Елена Чоба. Во время нашего отхода, когда враг тесным кольцом старался сковать одну нашу часть и батареи, Чобе удалось прорваться через кольцо неприятеля и спасти от гибели две наши батареи, совершенно не предполагавшие о близости немцев, и вывести батареи из смыкавшегося немецкого кольца без всякого урона с нашей стороны. За этот геройский подвиг Чоба получил Георгиевский крест IV ст. Целый год Михайло беспрерывно провел в боях и стычках с неприятелем, и только недавно, в последних майских боях, шальная пуля ранила в ключицу руки и вывела его из строя. За бои Чоба имеет IV и III ст. Георгиевские медали и Георгиевский крест IV степени. От последнего, как женщина, она отказалась, оставив при полковом знамени. Теперь наш герой живет в станице на поправке и снова мечтает вернуться в бой».
История с фотографией
В ноябре 1916 года Елена Чоба получила увольнительную и в сопровождении ординарца Федора Рябчуна приехала на неделю в станицу Роговскую. Тогда в станичном фотоателье, перед отъездом на фронт, была сделана единственная фотография: Елена стоит в серой черкеске, белой папахе, с наградами. Рядом сидит ее родственница с маленьким сыном и стоит ее однополчанин Федор Рябчун.
Появлением в исторических документах этой фотографии мы обязаны историку заслуженному работнику культуры Кубани Наталии Корсаковой. Вот что она рассказала корреспонденту «КИ».
В начале 1990-х я общалась с родственницей Чобы из станицы Роговской. Она рассказала, что эту фотографию нашли при ремонте старого дома. На горище (чердаке) был замазан и забелен пакет с царскими бумажными деньгами и эта фотография — в 1920 году чуть ли не в каждой станице казаки прятали семейные фотографии, награды и холодное оружие. На обороте снимка написано: «В память о Германской войне»,
— сообщила Корсакова.
Женщина вспомнила, как Елена прибыла с фронта и подарила ей свою фотографию, на которой она стоит после молебна, это 1916 год. Рядом с ней ее родственница с маленьким сыночком в казачьей форме, с кинжальчиком. Тут же — казак Федор Рябчун. Его направили с Западного фронта сопровождать Чобу после ранения, тем более рана была в грудь. И вот они, молодые, стоят оба в черкесках, Елена Чоба — в серой черкеске, папахе, с шашкой, с кинжалом, как положено, и со всеми наградами.
Не погибла, а эмигрировала
Благодаря Наталии Корсаковой, ее переписке со знаменитым казаком-эмигрантом из станицы Дядьковской Николаем Роем стало известно и о том, что Елена Чоба не погибла в ходе десанта Улагая, как об этом писал в своем очерке известный краевед Виталий Бардадым, а смогла уехать из России. Вместе с Федором Рябчуном они состояли в группе «Кубанские джигиты», в Сент-Луисе.
В 1996 году я получила от Роя эту фотографию: он указал мое имя и адрес музея на конверте. Во втором ряду (третья справа) сидит Чоба: та же серая черкеска, та же папаха, лицо ее. В верхнем ряду (первый справа) стоит ее бывший ординарец. И написано «Сент-Луис», группа «Кубанские джигиты», 1928 год. Я взяла адрес, телефон Николая Леонтьевича, мы с ним дружили, переписывались, он мне прислал свою книгу. Рой мне рассказывал, что он встречался с Еленой Чоба в Штатах, а его жена, историк, собирала материал для книги о ней,
— рассказала Наталия Корсакова.
Еще одним подтверждением эмиграции Елены Чоба стали документы штаба Кубанского казачьего войска. Во время визита в музей штаба в американском штате Нью-Джерси Наталия Корсакова смогла их изучить.
Я взяла несколько папок, в которых были обозначены списки кубанских казаков, перемещающихся из России и Константинополя в Европу в 1920-1921 годах. Списки составлял генерал-майор Сергей Топорков, казак по происхождению. И я обнаружила, что среди казаков, пожелавших отправиться в Грецию, значится фамилия Чоба — без имени, без отчества. Есть фамилия Чоба и в списках тех казаков, которые сами переправлялись в Константинополь,
— отметила историк.
Таким образом, Елене удалось покинуть Россию, проживала она в США и Бразилии. Там следы нашей отважной землячки теряются.
Экспертное мнение
Воинская система ценностей не обошла стороной и женщин-казачек. Конечно, они видели смысл своей жизни в семье и не считали насильственную смерть нормальным явлением. Но чтобы выжить в условиях войны, нужно было уметь не бояться смерти и защищаться,
— прокомментировал кубанский историк Игорь Васильев.
В тему
Общины сестер милосердия объединили женщин известных семей на Кубани. Золотой шейной медалью «За труды по обществу Красного Креста при обстоятельствах военного времени» была награждена Софья Иосифовна Бабыч. Сестра милосердия Кубанской общины Матвеева стала Георгиевским кавалером за спасение сотен раненых, вынесенных ею с поля боя. Было образовано 80 благотворительных обществ, которые занимались помощью на фронте, раненым и семьям погибших, доставляли посылки на фронт и в госпитали. К началу 1915 года поступило пожертвований на 100 тыс. рублей.